Кровавое воскресенье (1905)

Материал из Википедии — свободной энциклопедии
Перейти к: навигация, поиск
External.svg
 Эту страницу предлагается переименовать в События 9 января 1905 года в Санкт-Петербурге.
Пояснение причин и обсуждение — на странице Википедия:К переименованию/4 октября 2011.
Возможно, её текущее название не соответствует нормам современного русского языка и/или правилам именования статей Википедии.

Не снимайте пометку о выставлении на переименование до окончания обсуждения.

Дата постановки — 4 октября 2011.
У этого термина существуют и другие значения, см. Кровавое воскресенье.
События 9 января 1905 года в Санкт-Петербурге
Shestviye u Narvskikh vorot.jpg
Утро 9 января у Нарвских ворот. Гравюра
Страна

Flag of Russia.svg Российская империя,
Санкт-Петербург
Дата

9 (22) января 1905
Причина

Проигранная забастовка
Основные цели

Уничтожение власти чиновников,
введение народного представительства[1]
Итоги

Разгон рабочего шествия,
начало Первой русской революции
Организатор

Собрание русских фабрично-заводских рабочих г. Санкт-Петербурга[2]
Движущая сила

Петербургский пролетариат
Противники

Правительственные войска
Погибло

От 130[3] до 200 человек[4]
Ранено

От 299[3] до 800 человек[4]
Арестовано

688 человек[5]

События 9 (22) января 1905 года в Санкт-Петербурге, известные также как «Крова́вое воскресе́нье», или «Кра́сное воскресе́нье»[6][7] — разгон мирного шествия петербургских рабочих к Зимнему дворцу, имевшего целью вручить царю Николаю II коллективную Петицию о рабочих нуждах. Шествие было подготовлено легальной организацией «Собрание русских фабрично-заводских рабочих г. Санкт-Петербурга» во главе со священником Георгием Гапоном. Поводом для выступления рабочих стала проигранная забастовка, начавшаяся 3 января на Путиловском заводе и охватившая все заводы и фабрики Петербурга[8]. 5 января Гапон бросил в массы мысль обратиться за помощью к самому царю, а 7—8 января составил петицию, перечислявшую требования рабочих[9]. Наряду с экономическими, петиция включала ряд политических требований, главным из которых был созыв народного представительства в форме Учредительного собрания[1]. Политический характер выступления стал причиной разгона шествия, в ходе которого против безоружных рабочих было применено огнестрельное оружие. Разгон шествия, повлёкший гибель от нескольких десятков до нескольких сот человек, вызвал взрыв возмущения в российском обществе и во всём мире и послужил толчком к началу Первой русской революции[10].

Содержание

[править] Начало рабочей забастовки

Основная статья: Собрание русских фабрично-заводских рабочих г. Санкт-Петербурга
Г. Гапон в «Собрании русских фабрично-заводских рабочих г. Санкт-Петербурга»

Во время русско-японской войны 1904—1905 годов в стране активизировалась политическая жизнь. Проигрываемая война и возрастающая агитация революционных партий резко усилили антиправительственные настроения. В конце 1904 года в события оказалась вовлечена крупнейшая легальная рабочая организация страны — «Собрание русских фабрично-заводских рабочих г. Санкт-Петербурга», возглавляемая священником Георгием Гапоном и насчитывавшая к тому моменту около 10 тысяч членов.

В декабре 1904 года на Путиловском заводе произошёл инцидент с увольнением четырёх рабочих. Мастером деревообделочной мастерской вагонного цеха А. Тетявкиным был заявлен расчёт последовательно четырём рабочим — Сергунину, Субботину, Уколову и Фёдорову. Все четверо состояли членами «Собрания русских фабрично-заводских рабочих», тогда как мастер Тетявкин был известен враждебным отношением к этой организации[11]. Расследование инцидента в Нарвском отделе «Собрания» показало, что действия мастера были пристрастными и несправедливыми. Об этом было доложено Гапону, и тот заявил, что видит в увольнении вызов, брошенный «Собранию» со стороны капиталистов. Гапон также заявил, что рабочие должны вступиться за своих товарищей и что в противном случае их организация ничего не стоит. Рабочие поддержали своего руководителя[11].

27 декабря 1904 (9 января 1905) на Васильевском острове состоялось заседание «Собрания русских фабрично-заводских рабочих», на котором было решено потребовать восстановить на работе уволенных рабочих и уволить мастера Тетявкина. В случае неисполнения требований было решено начать на Путиловском заводе крупномасштабную забастовку[2]. Были посланы три депутации — к директору завода С. И. Смирнову, старшему фабричному инспектору С. П. Чижову и градоначальнику И. А. Фуллону. Переговоры оказались безуспешными, рабочим было отказано в их требованиях, и 2 (15) января на заседании «Собрания» было принято решение о начале забастовки[12].

3 (16) января 1905 года забастовал Путиловский завод — крупнейший завод Петербурга с 12 тысячами рабочих. Рабочие толпами покидали свои места и направлялись к главной конторе завода. Вышедший к рабочим директор Смирнов заявил, что считает их требования незаконными, и предложил всем вернуться на рабочие места. В противном случае он обещал по истечении трёх дней приступить к увольнению всех рабочих завода. Последнее заявление вызвало возмущение рабочих, и они решили во что бы то ни стало продолжать забастовку[12]. Бастующие рабочие устремились в Нарвский отдел «Собрания», где один за другим выступали ораторы. Прибывший на собрание священник Гапон поблагодарил рабочих за проявленную солидарность. «Имеем ли мы или не имеем права защищать своих товарищей?» — риторически спрашивал Гапон. В ответ ему звучала бурная овация[2].

4 (17) января к бастующим присоединились рабочие Франко-Русского механического завода, а 5 (18) января — рабочие Невского судостроительного (Семянниковского) завода, Невской ниточной мануфактуры, Невской бумагопрядильной мануфактуры и Екатерингофской мануфактуры. Общее количество бастующих достигло 26 тысяч человек[8]. На всех заводах бастующие предъявляли администрации стандартный список обще-экономических требований, под которым стояла подпись священника Гапона[13]. 4 января депутация во главе с Гапоном предъявила список директору Путиловского завода Смирнову, а 5 января — правлению акционерного общества Путиловского завода. Рабочим было отказано во всех предъявленных требованиях. 7 (20) января забастовка перекинулась на другие предприятия города, и к 8 (21) января общее число бастующих превысило 150 тысяч человек[14].

[править] Составление рабочей петиции

Основная статья: Петиция рабочих и жителей Санкт-Петербурга 9 января 1905 года
Один из рукописных списков Рабочей петиции 9 января 1905 года

В ходе забастовки у радикально настроенных рабочих «Собрания» возникла идея о подаче царю петиции о народных нуждах, которая быстро получила всеобщую популярность.

Мысль обратиться с народными нуждами к царю принадлежала самому Гапону и была высказана им задолго до январских событий[15]. Меньшевик А. А. Сухов вспоминал, что ещё весной 1904 года Гапон излагал рабочим свою идею: «Народу мешают чиновники, а с царём народ сговорится. Только надо не силой своего добиваться, а просьбой, по-старинному»[16]. В ноябре 1904 года, во время кампании земских петиций, Гапон с группой рабочих встретился с представителями либерального «Союза освобождения». Последние предложили рабочим обратиться к царю с петицией политического содержания[17]. На протяжении всего декабря эта идея обсуждалась в руководящем кружке «Собрания». Гапон был против немедленной подачи петиции, считая, что время для политического выступления ещё не пришло[18]. Однако оппозиционная Гапону группа рабочих настаивала на скорейшем выступлении. Когда случился Путиловский инцидент, на заседании руководства «Собрания» был снова поднят вопрос о петиции. В итоге было решено вести чисто экономическую забастовку, но в случае её неудачи использовать момент для подачи петиции[19][20][15].

5 (18) января Гапону стало окончательно ясно, что забастовка проиграна, и он принял решение подавать петицию[2]. Вечером 5 января, выступая в Нарвском отделе «Собрания», он бросил в массы мысль обратиться за помощью к самому царю[21]. В своей речи он указывал, что капиталисты одерживают верх над рабочими, потому что на их стороне стоит чиновничье правительство. Поэтому рабочие должны обратиться к царю и потребовать от него ликвидировать чиновничье «средостение» между ним и его народом. «И отныне да будет нашим лозунгом: „Долой чиновничье правительство!“» — сказал в заключение Гапон[21]. Мысль об обращении к царю была с энтузиазмом подхвачена рабочими. При тогдашнем монархическом настроении рабочих масс она казалась единственным верным исходом[15]. В тот же день Гапон предложил составить проект петиции группе социал-демократов с Васильевского острова. Социал-демократы предложили Гапону свой вариант текста, получивший название «Резолюции рабочих об их насущных нуждах», и тогда же под ним были собраны тысячи подписей[9].

6 (19) января Гапон выдвинул идею об обращении к царю «всем миром». Идея была мотивирована тем, что петицию, принесённую депутацией от рабочих, можно положить под сукно, а петицию, принесённую десятками тысяч рабочих, нельзя положить под сукно[19]. В своей очередной речи в «Собрании» Гапон говорил, что на рабочих не обращают внимания, не считают их за людей и они должны поставить себя в такое положение, чтобы с ними считались, как с людьми. Поэтому они должны явиться в воскресенье с жёнами и детьми к Зимнему дворцу и всем миром предъявить царю петицию о своих нуждах[11].

В тот же день Гапон предложил нескольким литераторам написать текст петиции, пригодный для обращения к царю. Ознакомившись с предложенными вариантами, Гапон отверг их все и в ночь с 6 на 7 января собственноручно написал свой вариант рабочей петиции, который и вошёл в историю под именем Петиции 9 января 1905 года[9][22]. 7 и 8 января этот текст петиции обсуждался в собрании рабочих и после внесения нескольких поправок был утверждён членами общества. Основным требованием петиции был созыв народного представительства в форме Учредительного собрания на условиях всеобщей, тайной и равной подачи голосов[1]. В дополнение к этому, выдвигался ряд политических и экономических требований, таких как свобода и неприкосновенность личности, свобода слова, печати, собраний, свобода совести в деле религии, народное образование за государственный счёт, равенство всех перед законом, ответственность министров перед народом, гарантии законности правления, замена косвенных налогов прямым прогрессивным подоходным налогом, введение 8-часового рабочего дня, амнистия политических заключенных, отделение церкви от государства и т. д.[1] Завершалась петиция прямым обращением к царю:

«Вот, государь, наши главные нужды, с которыми мы пришли к тебе… Повели и поклянись исполнить их, и ты сделаешь Россию и счастливой и славной, а имя твоё запечатлеешь в сердцах наших и наших потомков на вечные времена. А не повелишь, не отзовёшься на нашу мольбу, — мы умрём здесь, на этой площади, перед твоим дворцом. Нам некуда больше идти и незачем. У нас только два пути: или к свободе и счастью, или в могилу… Пусть наша жизнь будет жертвой для исстрадавшейся России. Нам не жаль этой жертвы, мы охотно приносим её!»[1]

[править] Реакция властей на подготовку шествия

Солдаты у Нарвских ворот накануне 9 января

6 января во время Крещенского водосвятия на Неве, на котором по традиции присутствовал император, одним из артиллерийских орудий был произведён залп в направлении царской палатки. Орудие, предназначенное для учебной стрельбы, оказалось заряженным боевым снарядом. Снаряд разорвался недалеко от палатки Николая II и произвёл ряд повреждений; никто не погиб, но был ранен городовой по фамилии Романов[23]. Впоследствии расследование показало, что происшедшее было несчастным случаем[5]. Но в тот день известие о выстреле по царской палатке произвело тревожное впечатление. По городу поползли слухи о покушении на царя[23]. Император в спешном порядке покинул город и выехал в Царское Село. 9 января Николай II не планировал приезда в столицу, оставаясь в Царском Селе.

Решение о недопущении шествия на Дворцовую площадь было принято вечером 8 января на совещании у министра внутренних дел П. Д. Святополк-Мирского[24]. В совещании принимали участие: министр юстиции Н. В. Муравьёв, министр финансов В. Н. Коковцов, товарищ министра внутренних дел П. Н. Дурново, товарищ министра внутренних дел К. Н. Рыдзевский, товарищ министра финансов В. И. Тимирязев, петербургский градоначальник И. А. Фуллон, директор Департамента полиции А. А. Лопухин и начальник штаба войск гвардии и Петербургского округа ген. Н. Ф. Мешетич[25][3][26][27]. По итогам совещания было принято решение расставить на главных магистралях города заграждения из войск, которые будут останавливать толпы рабочих, а при неповиновении действовать оружием[26]. По воспоминаниям В. Н. Коковцова, «ни у кого из участников совещания не было даже мысли о том, что придётся останавливать шествие рабочих силою, и ещё менее о том, что произойдёт кровопролитие»[25]. Участники совещания, по-видимому, полагали, что рабочие, встретив войска, разойдутся и до применения оружия дело не дойдёт[5]. На совещании также было принято решение арестовать Гапона, и К. Н. Рыдзевский подписал ордер на его арест, но осуществить арест не удалось. По свидетельству генерала А. А. Мосолова, Рыдзевский объяснял это тем, что Гапон «засел в одном из домов рабочего квартала и для ареста пришлось бы принести в жертву не менее 10 человек полиции»[28].

Вечером 8 (21) января министр внутренних дел Святополк-Мирский и директор Департамента полиции А. А. Лопухин отправились в Царское Село к Николаю II. Святополк-Мирский доложил царю о готовящемся шествии рабочих и их политических требованиях и сообщил о принятых мерах. Он также просил царя не вводить в городе военное положение, так как это произведёт негативное впечатление, и царь обещал не вводить[29]. Несмотря на это, вся власть в столице фактически была передана из рук гражданской в руки военной администрации[30], во главе с командующим Гвардейским корпусом князем С. И. Васильчиковым. Прямым начальником князя Васильчикова был главнокомандующий Петербургским военным округом и войсками гвардии великий князь Владимир Александрович, известный своими реакционными взглядами[27]. По сведениям Г. Гапона, все военные распоряжения исходили от великого князя Владимира, но приказы отдавались от имени князя Васильчикова[2]. Приказы по гвардии в запечатанных пакетах были ночью переданы в части, с обязательством распечатать их только в 6 час. утра[31].

В тот же вечер к Святополк-Мирскому явилась депутация из десяти человек (Максим Горький, А. В. Пешехонов, Н. Ф. Анненский, И. В. Гессен, В. А. Мякотин, В. И. Семевский, К. К. Арсеньев, Е. И. Кедрин, Н. И. Кареев и рабочий Д. В. Кузин) с просьбой об отмене некоторых предпринимаемых военных мер. Однако Святополк-Мирский не мог принять депутацию, так как в это время был с докладом у царя, и поручил принять её своему заместителю К. Н. Рыдзевскому[30]. Последний заявил, что правительство само знает, что делать, а им посоветовал обратиться с увещеваниями не к правительству, а к рабочим. Тогда депутация явилась на приём к председателю Комитета министров С. Ю. Витте, убеждая его принять меры, чтобы избежать кровопролития. Витте отказался, ответив, что он совсем не знает этого дела и что оно до него совсем не касается. Депутация удалилась, заявив, что Витте приводит формальные доводы и уклоняется[24]. Министр финансов В. Н. Коковцов в своих воспоминаниях утверждал, что Витте, напротив, был в курсе всего дела, так как имел обширные связи в рабочей среде[25]. Через три дня, 11 января, 9 из 10 депутатов (кроме Арсеньева) были арестованы и заключены в Петропавловскую крепость по обвинению в государственном преступлении[32].

[править] Разгон рабочего шествия

Ждут. Солдаты у Нарвских ворот утром 9 января. Фотография

Утром 9 (22) января собравшиеся в рабочих районах Петербурга — за Нарвской и Невской заставами, на Выборгской и Петербургской стороне, на Васильевском острове и в Колпино — многолюдные колонны начали своё движение к Дворцовой площади в центре города. Их общая численность доходила до 140 тысяч человек[33].

Местами сбора рабочих были отделы «Собрания», которых к этому времени насчитывалось 11 — Выборгский, Нарвский, Василеостровский, Коломенский, Рождественский, Петербургский, Невский, Московский, Гаваньский, Колпинский и на Обводном канале[20]. В каждом районе шествие возглавлял председатель отдела со свитком петиции. По плану Гапона, колонны должны были преодолеть заставы на окраинах города и к 2 часам дня соединиться на Дворцовой площади. Здесь рабочие должны были вызвать царя из Царского Села и предложить ему принять депутацию. В случае согласия рабочие избирали из своей среды депутацию во главе с Гапоном, которая встречалась с царём, вручала ему петицию и предлагала её рассмотреть. Однако царь должен был немедленно клятвенно обещать подписать два указа — о всеобщей политической амнистии и созыве всенародного Земского собора[34]. Если царь соглашался, Гапон выходил к народу и махал белым платком, что означало сигнал к всенародному торжеству. Если царь отказывался, Гапон выходил к народу и махал красным платком, что означало сигнал к всенародному восстанию. В этом случае рабочие должны были знать, что у них больше нет царя и они должны добыть себе свободу сами[31].

[править] У Нарвских ворот

Утром 9 января у Нарвского отдела «Собрания» на Петергофском шоссе собралось от 3[13] до 50[15] тысяч рабочих. Прибывший к ним священник Гапон отслужил молебен и обратился к собравшимся с напутственным словом. «Если царь не исполнит нашу просьбу, то значит, — у нас нет царя», — сказал Гапон и двинулся во главе процессии к центру города[3][11]. Рядом с Гапоном шли руководители «Собрания» — рабочие И. В. Васильев, Д. В. Кузин, В. А. Иноземцев и другие[11]. Для придания шествию характера крестного хода рабочими были взяты в близлежащей часовне несколько хоругвей, крест, иконы и портреты императора. «С портретом царя перед собой шли рабочие массы Петербурга к царю. Во главе одного из многочисленных потоков шёл священник Гапон. Он поднял крест перед собой — словно вёл этих людей в землю обетованную. За ним следовала верующая паства», — писал современник[7]. Первые ряды шли плотной массой, взявшись за руки, с обнажёнными головами и с пением «Спаси, Господи, люди Твоя». Сзади несли транспарант с надписью «Солдаты! Не стреляйте в народ!»[18]

Около 11.30 утра процессия приблизилась к Нарвским триумфальным воротам, возле которых её ожидали войска — эскадрон конно-гренадер и две роты 93-го пехотного Иркутского полка[12]. При приближении толпы от войска отделился отряд конно-гренадер и, обнажив шашки, во весь опор бросился на толпу[2]. Толпа раздалась в стороны, послышались крики и стоны раненых. По данным военного рапорта, в этот момент из толпы послышались два выстрела, трое солдат получили удары палками, а одному взводному был нанесён удар крестом[12][35]. Встретив сопротивление, эскадрон прорезал толпу и, сделав круг, вернулся обратно к воротам. «Вперёд, товарищи, свобода или смерть!» — прохрипел Гапон[2][36]. Толпа сомкнулась и с негодующим рёвом продолжила свой ход. По воспоминаниям одного из участников, передние ряды ринулись в сторону солдат ускоренным шагом, почти бегом[37]. В это время раздался сигнальный рожок, и по толпе был произведён ружейный залп. Участники шествия легли на снег, но затем снова поднялись и двинулись вперёд. Тогда по ним было произведено ещё четыре залпа[12]. Первые ряды повалились на землю, задние обратились в бегство. Толпа разбегалась, оставляя на снегу около 40 убитых и тяжело раненых[12]. Выстрелами были убиты председатель «Собрания русских фабрично-заводских рабочих» Иван Васильев и старик Лаврентьев, нёсший царский портрет[2]. Оставшиеся в живых сползали на лёд речки Таракановки и уходили по льду[37]. Гапон был уведён с площади эсером П. М. Рутенбергом и спрятан на квартире Максима Горького[2].

[править] У Троицкого моста

Кавалеристы на улицах Петербурга 9 января. Фотография

В 12 часов дня было разогнано шествие на Петербургской стороне. Шествие началось у Петербургского отдела «Собрания» в Геслеровском переулке и было особенно многолюдным. Колонна численностью, по разным оценкам, от 3[13] до 20[38] тысяч человек двинулась по Каменноостровскому проспекту по направлению к Троицкому мосту. Как и на Петергофском шоссе, колонна шла плотной массой, передние ряды шли, взявшись за руки[18]. При приближении к Троицкому мосту шествие было встречено частями Павловского полка и кавалерией. Вышедший вперёд офицер попытался остановить толпу, что-то крича и махая рукой. От толпы отделились три депутата со свитком петиции и, приблизившись к офицеру, просили его пропустить колонну. Тогда офицер отбежал в сторону, махнул рукой, и пехота начала стрелять[18]. Повалились убитые и раненые. После первого залпа колонна продолжала двигаться вперёд, после второго дрогнула, после третьего отхлынула назад[35]. Рабочие разбегались, успев подобрать с собой по меньшей мере 40 убитых и раненых[13]. Вдогонку убегающим был послан отряд улан, которые рубили шашками и топтали конями тех, кто не успел спрятаться[39]. Шествие было рассеяно.

Рабочие Выборгского отдела «Собрания», находившегося на Оренбургской улице, должны были идти на соединение с рабочими Петербургского отдела[18]. Предполагалось, что они соединятся на Каменноостровском проспекте и двинутся к центру по Троицкому мосту. Председатель Выборгского отдела Н. М. Варнашёв, предвидя столкновение с войсками, предложил всем, прибывшим в отдел до 11 часов, идти к центру города отдельными группами[19]. Остальная масса, собравшаяся после 11 часов, двинулась в 12-м часу через Сампсониевский мост по Большой Дворянской улице. Когда колонна подходила к Каменноостровскому проспекту, против неё была выслана кавалерия. Конница трижды прорезала толпу взад и вперёд, рубя и сшибая людей[18]. Шествие было разогнано без применения огнестрельного оружия[35]. Отдельные рабочие перебирались по льду через Неву и мелкими группами проникали в центр города[19].

[править] На Шлиссельбургском тракте

Шествие от Невского отдела «Собрания» возглавлял председатель отдела Н. П. Петров. Утром рабочие собрались у отдела в Ново-Прогонном переулке и, поклявшись не отступать, двинулись в сторону Шлиссельбургского тракта[40]. По разным данным, шествие насчитывало от 4[12] до 16[35] тысяч человек. Выйдя на Шлиссельбургский тракт, колонна двинулась к центру города и беспрепятственно дошла до Скорбященской церкви, где была встречена пехотой и двумя сотнями казаков Атаманского полка[35]. Три депутата во главе с председателем отдела Петровым приблизились к офицеру и вступили с ним в разговор, прося пропустить рабочих к Зимнему дворцу. Офицер потребовал от рабочих разойтись и для устрашения приказал дать три залпа холостыми патронами[12]. Толпа отхлынула назад, но не отступила. Некоторые рабочие пытались бежать, но их останавливали другие, говоря: «Товарищи!.. Стой!.. Не изменяйте!»[18] Тогда офицер бросил вперёд отряд казаков, которые стали оттеснять толпу шашками и пиками. Толпа то подавалась назад, то снова напирала, несколько человек были ранены. Наконец, средняя часть толпы проломила забор, отделявший проспект от Невы, и высыпала на лёд реки. Тысячи рабочих двинулись к центру города по льду[18].

Рабочие Колпинского отдела «Собрания» во главе с председателем Е. М. Быковым отправились в Петербург из Колпино рано утром, в 4 часа утра. Заслушав петицию и взяв с собой узелки с едой, колпинцы в количестве от 250[41] до 1000[12] человек вышли в дорогу и к 11 часам достигли Петербурга. На Шлиссельбургском тракте они были остановлены казачьей сотней[12]. Председатель Быков с петицией в руках направился к офицеру и вступил с ним в переговоры. Офицер сказал, что прямо по проспекту идти нельзя, но разрешил рабочим идти к центру города по льду Невы. При выходе с Невы, на Калашниковском проспекте, группа была остановлена другим офицером, который сказал, что идти толпой нельзя, но можно идти мелкими группами. Тогда колпинцы разбились на отдельные группы и благополучно прибыли на Дворцовую площадь[41].

[править] На Васильевском острове

В. А. Серов «Солдатушки, бравы ребятушки, где же ваша слава?», 1905. Композиция традиционно связывается с событиями 9 января 1905 года

Рабочие Василеостровского отдела «Собрания», находившегося на 4-й линии Васильевского острова, двинулись из отдела в 12-м часу. С утра в отделе продолжали собирать подписи под петицией и произносить речи. Затем, пропев «Отче наш»[42], рабочие в количестве около 6 тысяч человек двинулись по 4—5-й линии к набережной Невы[12]. Шествие возглавляли председатель отдела К. В. Белов, рабочие А. Е. Карелин, В. М. Карелина, Г. С. Усанов и другие[43]. При выходе на набережную, у Академии художеств, шествие было встречено отрядами пехоты и кавалерии. Вожаки вышли вперёд и показывали, что они безоружны. Навстречу им был брошен отряд казаков, который пытался оттеснить колонну нагайками и шашками, но она продолжала идти вперёд[20]. Офицер приказал пехоте взять ружья на изготовку. Заиграл сигнальный рожок, но колонна не отступила, а передние ряды распахнули пальто, подставляясь под пули[18]. Тогда пехота расступилась, и из-за неё вырвался новый отряд кавалерии с обнажёнными шашками. Казаки рубили, стегали нагайками и топтали лошадьми. Колонна была смята и отброшена, люди толпами бежали к Среднему проспекту. Основная масса отступила обратно к отделу, где начали произносить речи[18].

По свидетельству художника В. А. Серова, наблюдавшего за происходившим из окон Академии художеств, «То, что пришлось видеть мне из окон Академии художеств 9 января, не забуду никогда — сдержанная, величественная, безоружная толпа, идущая навстречу кавалерийским атакам и ружейному прицелу — зрелище ужасное»[44].

Пока руководители отдела совещались, инициативу перехватили представители революционных партий. Группа социал-демократов обратилась к толпе с призывом вооружаться и строить баррикады[31]. Предложение было поддержано частью собравшихся. Толпа в 1500 человек[13] направилась к оружейной мастерской Шаффа на 14—15-й линии, по дороге останавливая и разоружая городовых и офицеров[31]. Разгромив оружейную мастерскую, восставшие вооружились клинками и возвратились на 4-ю линию, где приступили к строительству баррикады. Баррикада была сооружена из досок, бочек и поваленных телеграфных столбов и обтянута с двух сторон телеграфными проводами. Около 3 часов дня к баррикаде подошла рота Финляндского полка. На баррикаде взвился красный флаг и появился оратор, обратившийся к солдатам с зажигательной речью, а из соседнего строящегося дома полетели кирпичи и послышались выстрелы[35]. После предупреждений по баррикаде был произведён залп, а оратора подняли на штыки[31]. Баррикада была разобрана. В пятом часу дня на Малом проспекте, между 4-й и 8-й линиями, толпа, достигшая до 8 тысяч человек, соорудила новую баррикаду, однако была вновь разогнана войсками, которые произвели несколько залпов в толпу[13]. До конца дня на острове было возведено ещё несколько баррикад[35].

[править] У Александровского сада

Стрельба на Дворцовой площади у здания Генерального штаба. Фотография Карла Буллы.

Около 12 часов дня на Дворцовой площади напротив Зимнего дворца стал собираться народ. Сюда попали те из рабочих, которые пробирались к центру мелкими группами, и те, кому удалось пройти через заставы[18]. Вся Дворцовая площадь была заполнена военными, по ней разъезжали конные отряды, а солдаты выкатили пушки. К 2 часам дня на площади собралось несколько тысяч человек. Толпа сгустилась у решётки Александровского сада и у ближайшего крыла Генерального штаба[18]. Кроме рабочих, здесь было много случайной публики. День был выходной, и жители Петербурга отправились к дворцу посмотреть, как царь выйдет к народу принять челобитную[40]. Один рабочий из Колпино держал в руках свиток петиции[45]. Прибывающие с застав рабочие рассказывали, как их встретили солдаты. Говорили о стрельбе на заставах, о множестве убитых и раненых. У Нарвских ворот произошла форменная бойня, Гапон убит[19]. Напряжение в толпе нарастало.

Около 2 часов дня толпу попытались оттеснить конные отряды, однако эти попытки оказались безуспешными. Рабочие, взявшись за руки, обступили кавалеристов плотной стеной, не давая им возможности повернуться[46]. Со стороны демонстрантов раздавались дерзкие заявления, что они не разойдутся, хотя бы в них стреляли. Солдат упрекали, что они воюют не с японцами, а со своим народом[12]. Численность собравшихся продолжала расти[45]. В 2 часа дня напротив толпы выстроилась рота Преображенского полка. Солдаты взяли ружья на изготовку. Офицер трижды предупредил собравшихся, что если они не разойдутся, в них будут стрелять. В ответ демонстранты махали шапками и кричали: «Стреляйте!»[12] Раздался сигнальный рожок. Толпа продолжала стоять, старики сняли шапки и стали креститься[43]. Раздался залп, и на землю повалились раненые. Затем рота повернулась вполоборота и дала второй залп. Толпа взвыла и бросилась бежать к Адмиралтейскому проспекту, а вслед за ней бросилась сотня казаков, избивая нагайками бегущих. Толпы отхлынули назад, количество раненых и убитых составило около 30 человек[47][38]. Вскоре Дворцовая площадь и Адмиралтейский проспект были полностью очищены от демонстрантов[12].

[править] На Невском проспекте

9 января 1905 г. Кавалеристы у Певческого моста задерживают движение шествия к Зимнему дворцу.

С 11 часов дня на Невском проспекте стал собираться народ. Группы рабочих, шедших из разных районов города, двигались к Зимнему дворцу и сливались в единую массу. «Шли молча, сосредоточенно, с угрюмым упорством на лице, — вспоминал очевидец. — Иногда впереди создавалась заминка, некоторые в испуге поворачивали назад, на них сурово кричали, стыдили за малодушие и шли, шли. В этом упорном движении вперёд чувствовалась огромная непреодолимая сила»[6]. К 2 часам дня весь Невский был запружен толпами рабочих и случайной публики, количество которой постоянно росло. На выходе к Дворцовой площади толпу сдерживали отряды кавалерии, и весь участок Невского от Дворцовой площади до Мойки заполнился сплошной массой[48]. Задние ряды напирали на передние, и кавалерия с трудом сдерживала их напор[46]. В 2 часа дня на Дворцовой площади послышались залпы, и от Александровского сада на Невский стали выносить тела убитых и раненых. Мирное настроение толпы мгновенно переменилось. Спокойная до того толпа взорвалась яростью и негодованием[18]. В адрес военных понеслись крики и угрозы. Солдат ругали «палачами», «убийцами»[18], «хунхузами» и «кровопийцами»[45]. В конные отряды со всех сторон полетели камни, палки и куски льда[12]. Толпа набрасывалась на отдельных военных и полицейских, отнимала у них шашки и подвергала жестоким побоям[40]. На Невском спонтанно образовалось несколько митингов. На них звучали призывы «К оружию!» и крики «Долой самодержавие!»[49] Кто-то предложил громить арсеналы[45]. В проезжавший по Морской улице конный разъезд были произведены два выстрела из револьвера[12].

Для усмирения бушующей толпы на Невский и в прилегающие районы было выслано несколько воинских подразделений. Отряды конницы пытались разрезать и оттеснить толпу, но толпа каждый раз снова смыкалась. Около 4 часов дня со стороны Морской на Невский вышла рота Семёновского полка[12]. Продвигаясь по проспекту, пехота оттесняла демонстрантов, но толпа не отступала, а сгущалась, бросая в солдат камни и палки и осыпая их проклятиями[12]. Некоторые демонстранты, приближаясь к военным, произносили речи и пытались агитировать солдат[42]. Командовавший отрядом полковник Н. К. Риман попытался прекратить агитацию, но был встречен градом оскорблений. «Убийцы, вас всех перебить надо!» — кричали из толпы. Тогда полковник Риман со словами: «Вас, бунтовщиков, перестрелять надо!» — выхватил револьвер и выстрелил в толпу[35]. Кто-то упал раненым[42], но толпа продолжала бушевать. Тогда Риман выстроил роту на Полицейском мосту и, разделив её на две части, приказал открыть стрельбу[12]. Заиграл рожок, и один взвод произвёл два залпа вдоль набережной Мойки. На снегу остались тела убитых и раненых. Спасаясь от выстрелов, люди прыгали на лёд, но и там их настигали пули[40]. Затем рота повернулась, и два взвода произвели по два залпа по Невскому. После первого залпа толпа не расходилась, а некоторые рабочие подставлялись под пули и кричали: «Стреляйте, подлецы!»[40] После второго залпа толпа рассеялась, оставив на снегу десятки тел. По свидетельству капитана Генштаба Е. А. Никольского, полковник Риман отдал приказ о начале стрельбы, не сделав никакого предупреждения, как это было установлено уставом[47].

Другим свидетелем действий войск у Полицейского моста стал русский поэт, художник и критик М. А. Волошин, вернувшийся утром 9(22) января из Москвы:

Са­ни пропускали везде. И меня пропустили через Полицей­ский мост между шеренгами солдат. Они, в этот момент, заряжали ружья. Офицер крикнул извозчику: «Сворачи­вай направо». Извозчик отъехал на несколько шагов и остановился. «Похоже, стрелять будут!» Толпа стояла плотно. Но не было рабочих. Была обычная воскресная публика. «Убийцы!.. Ну, стреляйте же!» — крикнул кто-то. Рожок заиграл сигнал атаки. Я приказал извозчику двигаться дальше… Едва мы свернули за угол, послышался выстрел, сухой, несильный звук. Потом ещё и ещё[50].

[править] Итоги дня

Всего за 9 января войсками были произведены залпы на Шлиссельбургском тракте, у Нарвских ворот, близ Троицкого моста, на 4-й линии и Малом проспекте Васильевского острова, у Александровского сада, на углу Невского проспекта и улицы Гоголя, у Полицейского моста и на Казанской площади[3]. По данным полицейских докладов и военных рапортов, стрельба во всех случаях была вызвана нежеланием толпы подчиниться требованию остановиться или разойтись[12]. Наэлектризованные агитацией, рабочие не слушали предупреждений и продолжали надвигаться на пехотные ряды даже после атак кавалерии[3]. Военные действовали согласно уставам, позволявшим открывать стрельбу в случае, если толпа не слушает предупреждений и подходит ближе известного расстояния[30]. В большинстве случаев военные делали предупреждения о стрельбе, однако в одних местах демонстранты их не слышали, в других не понимали их смысла, а в третьих не обращали внимания[42]. В течение дня в разных районах города было произведено несколько выстрелов в военных, однако эти выстрелы производились уже после нападения военных на толпу[35]. За день несколько военных были избиты, однако ни один военный не погиб[27]. Два полицейских, убитых у Нарвской заставы — Жолткевич и Шорников — были убиты залпами 93-го пехотного Иркутского полка, что подтверждается свидетельствами очевидцев[2], данными полицейских докладов[12] и результатами вскрытия[42].

[править] Жертвы

Могилы жертв Кровавого воскресенья. Фотография

По официальным правительственным данным на 10 января 1905 года, погибло 96 и было ранено 333 человек (цифра включает некоторое число сотрудников охраны правопорядка)[51]; впоследствии официальные сведения были уточнены: погибло 130 и было ранено 299 человек[3]. Сходные цифры погибших и раненых даёт и ряд других источников. Сопоставляя разные цифры, В. И. Невский в своей статье «Январские дни в Петербурге 1905 года» приходит к выводу, что «приблизительно цифру раненых можно определить от 450 до 800 человек, а убитых от 150 до 200, так что все число пострадавших исчисляется от 800 до 1000 человек максимально»[4]. «Энциклопедический словарь» Ф. Павленкова (Спб., 1913, 5-е изд.) сообщает, что по официальным данным убито 128, ранено 360. «Малая советская энциклопедия», опубликованная в 1930 году, сообщала о порядка 200 убитых и около 800 раненых[52].

В то же время некоторые источники дают более высокую оценку количества пострадавших — около тысячи убитых и несколько тысяч раненых. «Политический словарь» под редакцией Б. М. Эльцина, выпущенный в 1924 году, сообщал о свыше 1000 убитых и нескольких тысячах раненых[53]. По подсчётам неназванных петербургских журналистов, проводивших независимое расследование событий, число убитых и раненых составило 4500—4900 человек[54]. По слухам, некая «комиссия» сообщила, что только 9 января в больницы было привезено 1 216 убитых и более 5 000 раненых[55]. Документальных свидетельств существования такой комиссии не найдено[56]. Воспоминания врача Обуховской больницы А. М. Аргуна, опубликованные в советском журнале «Красная летопись», подтверждают официальные цифры поступивших в больницы убитых и раненых[57]. В статье В. И. Ленина, опубликованной 18 (31) января 1905 года в газете «Вперёд», приводится получившая впоследствии широкое хождение в советской историографии цифра в 4 600 убитых и раненых[58]. Согласно результатам исследования, выполненного доктором исторических наук А. Н. Зашихиным в 2008 году, оснований для признания этой цифры достоверной нет[56].

[править] Реакция общества

Активизировалась как либеральная оппозиция, так и революционные организации; началась Первая русская революция.

Резко вверх пошла кривая забастовочного движения: в январе 1905 г., по далеко не полным официальным данным, бастовало более 440 тыс. рабочих (из них от 30 %[59] до 60 %[54] — по политическим мотивам), а в феврале — около 300 тыс. человек. Общее количество бастующих в январе-феврале 1905 года примерно на 200 тыс. человек превышало число участников забастовочного движения за предыдущие четыре года (1901—1904 гг.)[54].

Реакция российских рабочих была географически очень неравномерной: относительно сдержанной в Центральной России, намного более значительной на национальных окраинах. 28 января польские социалисты — как ППС так и СДКПиЛ — призвали к общей забастовке; свыше 400 000 рабочих приняли участие в забастовках по всему Царству Польскому, которые продолжались в течение 4 недель[60]. В течение нескольких недель, которые последовали за Кровавым Воскресеньем, в польских губерниях (в которых проживало менее 1/10 населения империи), прошло столько же забастовок, сколько во всей остальной России[61]. Общие забастовки прошли в Прибалтике (в Ревеле, Вильне и Белостоке); схожая картина забастовок, демонстраций, баррикад и военных столкновений наблюдалась в Тифлисе, откуда «беспорядки» перекинулись на всю Грузию[61].

12 (25) января редактор либерального журнала «Освобождение» П. Б. Струве поместил в нём статью «Палач народа», в которой писал: «Народ шёл к нему, народ ждал его. Царь встретил свой народ. Нагайками, саблями и пулями он отвечал на слова скорби и доверия. На улицах Петербурга пролилась кровь и разорвалась навсегда связь между народом и этим царём. Всё равно, кто он, надменный деспот, не желающий снизойти до народа, или презренный трус, боящийся стать лицом к лицу с той стихией, из которой он почерпал силу, — после событий 9/22 января 1905 г. царь Николай стал открыто врагом и палачом народа. Больше этого мы о нём не скажем. После этого мы не будем с ним говорить. Он сам себя уничтожил в наших глазах — и возврата к прошлому нет. Эта кровь не может быть прощена никем из нас. Она душит нас спазмами, она владеет нами, она ведёт и приведёт нас туда, куда мы должны идти и прийти»[62].

В том же номере «Освобождения» была помещена статья Ж. Жореса «Смерть царизма», которая начиналась такими словами: «Отныне река крови легла между царём и „его народом“. Нанося удары рабочим, царизм смертельно ранил самого себя. Даже если на этот раз население Петербурга не победит рутинную и слепую верность солдат, даже если оно не овладеет Зимним Дворцом и не провозгласит в нём свободы народа, даже если царь, запрятанный за 20 километров от столицы в Царскосельском дворце, и ускользнёт ещё на несколько дней от власти восставшего народа, — всё-таки царизм уже приговорён к смерти…»[63]

Большевики, по обыкновению, развивали теорию заговора. 18 (31) января В. И. Ленин в своей статье «Начало революции в России», опубликованной в женевской газете «Вперёд», призвал к немедленному низвержению правительства: «Пролетариат был доведен до восстания правительством. Теперь вряд ли возможны сомнения в том, что правительство умышленно давало сравнительно беспрепятственно развиться стачечному движению и начаться широкой демонстрации, желая довести дело до применения военной силы. И оно довело до этого! Тысячи убитых и раненых — таковы итоги кровавого воскресенья 9 января в Петербурге. Войско победило безоружных рабочих, женщин и детей. Войско одолело неприятеля, расстреливая лежавших на земле рабочих. „Мы дали им хороший урок!“,— с невыразимым цинизмом говорят теперь царские слуги и их европейские лакеи из консервативной буржуазии»[58].

[править] Реакция правительства

Николай II в 1905 году

9 (22) января Николай II в своём дневнике сделал следующую запись:

Тяжелый день! В Петербурге произошли серьёзные беспорядки вследствие желания рабочих дойти до Зимнего дворца. Войска должны были стрелять в разных местах города, было много убитых и раненых. Господи, как больно и тяжело![64]

Высочайшим приказом от 11 января 1905 года[65] на новоучреждённую[66] должность Санкт-Петербургского генерал-губернатора был назначен генерал-майор Д. Ф. Трепов, ранее зарекомендовавший себя как решительный борец с революционными выступлениями и настроениями в Москве в генерал-губернаторство великого князя Сергея Александровича. По сведениям С. В. Зубатова, назначение Трепова было обусловлено его «особым мнением» о священнике Гапоне[67]. Летом 1904 года Гапон в нарушение устава пытался распространить деятельность «Собрания» на другие города, включая Москву. Посещая зубатовские организации, находившиеся на попечении Трепова, Гапон убеждал рабочих освободиться от полицейской опеки и организоваться на началах самодеятельности, обещая содействие при проведении нового устава. Узнав об этом, Трепов велел арестовать Гапона и выслал его из Москвы, а в Петербург было отправлено донесение о его внеуставной деятельности[11]. В январе 1905 года Трепов, снятый с должности московского обер-полицеймейстера, ожидал отправки в действующую армию. В это время случились события 9 января, власти вспомнили об отношении Трепова к Гапону и назначили его петербургским генерал-губернатором[67].

14 (27) января 1905 года с осуждением беспорядков выступил Святейший Синод:

«Вот уже скоро год, как Россия ведет с язычниками кровопролитную войну за своё историческое призвание насадительницы христианского просвещения на Дальнем Востоке <…> Но вот, новое испытание Божие, горе — горшее первого посетило наше возлюбленное отечество. В столице и других городах России начались стачки рабочих и уличные беспорядки… Преступные подстрекатели простых рабочих людей, имея в своей среде недостойного священнослужителя, дерзновенно поправшего святые обеты и ныне подлежащего суду Церкви, не устыдились дать в руки обманутым ими рабочим насильственно взятые из часовни честный крест, святые иконы и хоругви, дабы, под охраною чтимых верующими святынь, вернее вести их к беспорядку, а иных и на погибель. Труженики земли Русской, люди рабочие! Трудитесь по заповеди Господней в поте лица своего, памятуя, что нетрудящийся недостоин и пропитания. Берегитесь ваших ложных советников <…> они суть пособники или наёмники злого врага, ищущего разорения земли Русской»[68][69].

Дмитрий Трепов

19 января (1 февраля) 1905 года в Александровском дворце в Царском Селе император принял депутацию рабочих столичных и пригородных заводов и фабрик в составе 34 человек[70]. По воспоминаниям В. Н. Коковцова, инициатива посылки депутации принадлежала Д. Ф. Трепову[25]. «Делегатов» набирали принудительно — по заранее намеченным спискам полиция и жандармы хватали наиболее благонадёжных, обыскивали, переодевали, и, запретив переговариваться, привезли в Царское Село[10]. Николай II в своей речи к депутации отметил: «Знаю, что нелегка жизнь рабочего. Многое надо улучшить и упорядочить, но имейте терпение. Вы сами по совести понимаете, что следует быть справедливыми и к вашим хозяевам и считаться с условиями нашей промышленности. Но мятежною толпою заявлять Мне о своих нуждах — преступно. <…> Я верю в честные чувства рабочих людей и непоколебимую преданность их Мне, а потому прощаю им вину их. <…>»[71]. Император и императрица назначили из собственных средств 50 тысяч рублей для оказания помощи членам семей «убитых и раненых во время беспорядков 9-го сего января в С.-Петербурге»[70].

29 января (11 февраля) 1905 года, с целью «безотлагательного выяснения причин недовольства рабочих в городе С.-Петербурге и его пригородах и изыскания мер к устранению таковых в будущем», указом Николая II была создана правительственная комиссия под председательством члена Государственного Совета Н. В. Шидловского (известная также как «комиссия Шидловского»)[72]. Членами комиссии должны были стать чиновники, фабриканты и депутаты от петербургских рабочих. Политические требования были заранее объявлены Шидловским неприемлемыми, однако депутаты от рабочих потребовали от правительства гласности заседаний комиссии, свободы печати, восстановления закрытых правительством 11 отделов «Собрания», освобождения арестованных товарищей. 18 февраля (1 марта) Шидловский отклонил эти требования, как выходящие за рамки компетенции комиссии. В ответ на это выборщики 7 групп производства отказались от направления депутатов в комиссию Шидловского и призвали рабочих к забастовке. 20 февраля (5 марта) Шидловский представил Николаю II доклад, в котором признал неудачу комиссии; в этот же день царским указом комиссия Шидловского была распущена.

В результате событий «Кровавого воскресенья» Николай II не появлялся на публике до торжеств в честь трёхсотлетия дома Романовых в 1913 году[73].

[править] Возможность избежать кровопролития

События 9 января 1905 года неоднократно обсуждались современниками и историками и получали в их трудах самые противоположные оценки. Многие задавались вопросом, можно ли было избежать кровавого исхода. Например, С. Ю. Витте, в то время отстранённый от власти, полагал, что царю не следовало выходить к рабочим, но он мог бы выслать к ним одного из своих генерал-адъютантов. Тот должен был принять петицию, пообещать рабочим исполнение некоторых их требований и предложить разойтись. Но если бы они не пожелали разойтись, следовало применить против них силу[74]. Подобное мнение высказывали и другие чиновники, в частности, бывший начальник Особого отдела Департамента полиции С. В. Зубатов[30]. Генерал А. И. Спиридович, впоследствии начальник дворцовой охраны Николая II, считал, что власти прозевали верноподданное народное движение, которое могло бы поднять престиж монархии. Для этого нужно было своевременно воздействовать на Гапона[75]. Убеждённый монархист, барон Н. Е. Врангель (отец П. Н. Врангеля) писал: «Одно мне кажется несомненным: выйди Государь на балкон, выслушай он так или иначе народ, ничего бы не было, разве то, что царь стал бы более популярен, чем был… Как окреп престиж его прадеда, Николая I, после его появления во время холерного бунта на Сенной площади! Но Царь был только Николай II, а не Второй Николай»[76].

Другие, напротив, полагали, что у правительства не было иного выхода, кроме насильственного разгона шествия. Так, известный историк С. С. Ольденбург писал: «Власти были застигнуты врасплох быстро возникшей опасностью, политический характер движения выявился лишь 7 января. Создалась угроза движения стотысячной толпы к Зимнему дворцу с петицией антиправительственного и революционного содержания. Допустить манифестацию значило капитулировать. Полицейский аппарат в то время был слаб и приспособлен к поимке отдельных лиц. Это стало очевидным еще в 1903 году во время еврейского погрома в Кишинёве, уличных беспорядков в Киеве и Одессе, что в случае массовых манифестаций или беспорядках русская полиция бессильна. К примеру, власти Третьей республики во Франции, чтобы предотвратить массовую демонстрацию, арестовывали на сутки несколько сот (а то и несколько тысяч) предполагаемых участников и руководителей… Создалась опасность захвата революционизированной толпой центра столицы Империи. Единственным возможным способом помешать этому была установка кордона из войск на главных городских магистралях, ведущих в центр города. Были напечатаны объявления градоначальника, предупреждавшие, что шествие запрещено и участие в нём опасно, но типографии, в солидарность с готовившейся манифестацией, закрылись и в целом предупреждение до тех, кому оно было адресовано, не дошло»[77].

[править] Утверждения о плане убийства царя

Фрагмент из воспоминаний Н. В. Насакина-Симбирского о 9 января 1905 г.[78]

Начальник петербургского охранного отделения А. В. Герасимов приводит в своих воспоминаниях слова Гапона о якобы существовавшем плане убить царя, о котором ему рассказал Гапон во время разговора с ним и П. И. Рачковским: «Внезапно я его спросил, верно ли, что 9 января был план застрелить государя при выходе его к народу. Гапон ответил: „Да, это верно. Было бы ужасно, если бы этот план осуществился. Я узнал о нём гораздо позже. Это был не мой план, но Рутенберга… Господь его спас…“»[7]. Другими источниками это заявление Гапона не подтверждается. Информация эта появилась у охранного отделения более чем год спустя после январских событий. Накануне же 9 января у Департамента полиции были только неопределённые сведения, что эсеры решили примкнуть к шествию и готовят красные знамёна, которые собираются выкинуть в известный момент[12].

Необходимо заметить, что ни Гапон, ни его рабочие не настаивали, чтобы царь непременно вышел к толпе. Предполагалось, что царь примет депутацию рабочих во главе со священником в Зимнем дворце, а при необходимости — в Царском Селе[18]. На случай же, если царь захочет выйти к народу, рабочие образовали отборную дружину численностью до 1000 человек, которая должна была охранять его безопасность[79]. От руководящей группы рабочих Гапон потребовал, чтобы они гарантировали безопасность царя ценой своей собственной жизни. Об этом он сообщил в письме к Николаю II, отправленном в Царское Село 8 января[80]. В своих мемуарах Гапон вспоминал, какого труда ему стоило уговорить рабочих подписать это письмо. «Как можем мы гарантировать безопасность царю нашей жизнью? — серьёзно спрашивали некоторые из них. — Если какое-нибудь неизвестное нам лицо бросит бомбу, то мы должны будем покончить с собой»[2]. Гапону пришлось употребить всё своё влияние, чтобы убедить их дать эту гарантию. «И я уверен, — писал Гапон, — что, если бы царь явился к народу и что-нибудь случилось бы с ним, люди эти покончили бы с собой»[2].

[править] Историческое значение событий

Долгое время бывший профессором русской истории в Гарварде Ричард Пайпс в трёхтомном труде «Русская революция» аргументированно доказывает такую точку зрения:

«В 1904 году народные массы ещё сохраняли спокойствие, революционные требования к правительству предъявляла только образованная элита — студенты и другая интеллигенция, а также помещики-земцы. Основные настроения были либеральными, то есть „буржуазными“. И социалисты в этих событиях были лишь на второстепенных ролях агитаторов и террористов. Основная масса населения — крестьяне, а также и рабочие — наблюдали политические столкновения со стороны. Как писал 2 января 1905 года Струве, „революционного народа в России ещё нет“[81]. Пассивность народных масс вдохновляла правительство, так сказать, не уступать своих позиций без боя, в уверенности, что, пока требования политических перемен исходят от „общества“, их ещё можно отклонить. Но 9 января, в день расстрела рабочей демонстрации в Петербурге, положение драматически переменилось. С этого дня, вошедшего в историю под именем „Кровавого воскресенья“, революционное пламя разнеслось по всем слоям населения, превратив революцию в явление массовое; и если Земский съезд 1904 года был русскими Генеральными штатами, то „Кровавое воскресенье“ стало Днём взятия Бастилии.
Однако при всём том было бы неверно относить начало революции 1905 года к 9 января, ибо к тому времени правительство уже более года [опечатка, след. читать „месяца“] выдерживало настоящую осаду. Ведь и самого „Кровавого воскресенья“ не было бы, не будь той атмосферы политического кризиса, которую создали в стране Земский съезд и кампания торжественных обедов в его поддержку»[82].

[править] Память

Доска на здании Дворца культуры имени А. М. Горького. «9 января 1905 года здесь у Нарвских ворот. Пролилась рабочая кровь. Царское правительство расстреляло мирное шествие рабочих. Направлявшихся к Зимнему дворцу с петицией о своих нуждах».
  • В память о событии 9 января были названы ряд улиц в различных населённых пунктах республик бывшего СССР.
  • Парк имени 9 Января (Санкт-Петербург), расположен на проспекте Стачек (см. на карте), основан 1 мая 1920 года, в день первого коммунистического субботника.
    Руководил закладкой Р. Ф. Катцер. В 1924 году парк был огорожен решёткой, перенесённой туда от Зимнего дворца (1901 г. по проекту Р. Ф. Мельцера). В 1936 г. в парке был установлен бюст В. П. Алексеева
  • В Санкт-Петербурге на Кладбище Памяти жертв 9-го января установлен памятник жертвам 9 января. Кроме того, на площади Стачек, в месте расстрела одной из колонн, установлена мемориальная доска.

[править] Отражение в искусстве

[править] Живопись и графика

  • Гапон читает петицию в собрании рабочих. Рисунок неизвестного художника

  • Утром 9-го января (у Нарвских ворот). Гравюра неизвестного художника.

  • Гапон у Нарвской заставы. Рисунок неизвестного художника

  • 9 января. У Адмиралтейства. Рисунок неизвестного художника

  • 9 января. У Троицкого моста. Рисунок неизвестного художника

  • Этюд к картине "9 января 1905 года на Васильевском острове". Художник Владимир Егорович Маковский

  • 9 января. На Васильевском острове. Рисунок неизвестного художника

  • Расстрел рабочих у Зимнего Дворца. (И. А. Владимиров, Музей В. И. Ленина)

[править] Примечания

  1. ↑ 1 2 3 4 5 Петиция рабочих и жителей Санкт-Петербурга для подачи царю Николаю II // Красная летопись. — Л.: 1925. — № 2. — С. 33—35.
  2. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 Гапон Г. А. История моей жизни = The Story of My Life — М.: Книга, 1990. — 64 с.
  3. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 Доклад директора Департамента полиции Лопухина министру внутренних дел о событиях 9-го января // Красная летопись. — Л.: 1922. — № 1. — С. 330—338.
  4. ↑ 1 2 3 Невский В. И. Январские дни в Петербурге 1905 года // Красная Летопись. — 1922. — Т. 1.
  5. ↑ 1 2 3 Пазин М. С. Кровавое воскресенье. За кулисами трагедии — «Эксмо», 2009. — 384 с.
  6. ↑ 1 2 Лебедев (Саратовский) П. Красное воскресенье. (Воспоминания о 9-м января) // Правда. — М.: 1923. — № от 21 января.
  7. ↑ 1 2 3 Герасимов А. В. На лезвии с террористами — М.: Товарищество Русских художников, 1991. — 208 с.
  8. ↑ 1 2 Романов Б. А. Январская забастовка 1905 г. в Петербурге. (Материалы для календаря) // Красная летопись. — Л.: 1929. — № 6 (33). — С. 25—44.
  9. ↑ 1 2 3 Шилов А. А. К документальной истории петиции 9 января 1905 г. // Красная летопись. — Л.: 1925. — № 2. — С. 19—36.
  10. ↑ 1 2 Ганелин Р. Ш. Российское самодержавие в 1905 году. Реформы и революция — СПб.: Наука, 1991. — 221 с.
  11. ↑ 1 2 3 4 5 6 К истории «Собрания русских фабрично-заводских рабочих С.-Петербурга». Архивные документы // Красная летопись. — Л.: 1922. — № 1. — С. 288—329.
  12. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 Начало первой русской революции. Январь-март 1905 года. Документы и материалы / Под ред. Н. С. Трусовой — М.: Изд-во АН СССР, 1955. — 960 с.
  13. ↑ 1 2 3 4 5 6 Записки прокурора Петербургской судебной палаты на имя министра юстиции 4—9 января 1905 г. // Красный архив. — Л.: 1935. — № 1. — С. 41—51.
  14. ↑ Семанов С. Н. «Кровавое воскресенье» как исторический феномен // Вопросы истории. — 1991. — № 6. — С. 182—188.
  15. ↑ 1 2 3 4 Павлов И. И. Из воспоминаний о «Рабочем Союзе» и священнике Гапоне // Минувшие годы. — СПб.: 1908. — № 3—4. — С. 21—57 (3), 79—107 (4).
  16. ↑ Сухов А. А. Гапон и гапоновщина // Э. Авенар. Кровавое воскресенье. — Харьков: 1925. — С. 28—34.
  17. ↑ Белоконский И. П. Земское движение — М.: «Задруга», 1914. — 397 с.
  18. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 Гуревич Л. Я. Народное движение в Петербурге 9-го января 1905 г. // Былое. — СПб.: 1906. — № 1. — С. 195—223.
  19. ↑ 1 2 3 4 5 Варнашёв Н. М. От начала до конца с гапоновской организацией // Историко-революционный сборник. — Л.: 1924. — Т. 1. — С. 177—208.
  20. ↑ 1 2 3 Карелин А. Е. Девятое января и Гапон. Воспоминания // Красная летопись. — Л.: 1922. — № 1. — С. 106—116.
  21. ↑ 1 2 Сухонин С. 9 января 1905 года // Всемирный вестник. — СПб.: 1905. — № 12. — С. 142—169.
  22. ↑ Петиция рабочих Санкт-Петербурга для подачи царю Николаю II // Красная летопись. — Л.: 1925. — № 2. — С. 30—31.
  23. ↑ 1 2 Авенар Э. Кровавое воскресенье — Харьков: Гос. изд-во Украины, 1925. — 148 с.
  24. ↑ 1 2 Витте С. Ю. Воспоминания. Царствование Николая II — Берлин: Слово, 1922.
  25. ↑ 1 2 3 4 Коковцов В. Н. Из моего прошлого — Париж, 1933.
  26. ↑ 1 2 Спиридович А. И. Записки жандарма — Харьков: «Пролетарий», 1928. — 205 с.
  27. ↑ 1 2 3 Ксенофонтов И. Н. Георгий Гапон: вымысел и правда — М.: РОССПЭН, 1996.
  28. ↑ Ген. А. Мосолов. При Дворѣ Императора — Рига, 1938. — P. стр. 118.
  29. ↑ Святополк-Мирская Е. А. Дневник кн. Е. А. Святополк-Мирской за 1904—1905 гг. // Исторические записки. — М.: 1965. — № 77. — С. 273—277.
  30. ↑ 1 2 3 4 Любимов Д. Н. Гапон и 9 января // Вопросы истории. — М.: 1965. — № 8—9.
  31. ↑ 1 2 3 4 5 Гиммер Д. Д. 9-е января 1905 года в Спб. Воспоминания // Былое. — Л.: 1925. — № 1. — С. 3—14.
  32. ↑ А. М. Горький и события 9 января 1905 г. в Петербурге // Исторический архив. — М.: 1955. — № 1. — С. 91—116.
  33. ↑ Статья «Девятое января 1905» — 3. — М.: «Советская энциклопедия», 1969-1978.
  34. ↑ Сомов С. И. Из истории социал-демократического движения в Петербурге в 1905 году (личные воспоминания) // Былое. — СПб.: 1907. — № 4. — С. 30—43.
  35. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 Бонч-Бруевич В. Д. Девятое января 1905 г. (По новым материалам) // Пролетарская революция. — М.: 1929. — № 1 (84). — С. 97—152.
  36. ↑ Рутенберг П. М. Убийство Гапона — Ленинград: Былое, 1925.
  37. ↑ 1 2 Серебровский А. П. В январские дни 1905 г. // Пролетарская революция. — Л.: 1922. — № 5. — С. 194—200.
  38. ↑ 1 2 Царизм в борьбе с революцией 1905-1907 гг. Сборник документов / Под ред. А. К. Дрезена — Москва: Соцэкгиз, 1936. — С. 92. — 259 с.
  39. ↑ Бонч-Бруевич В. Д. Нелегальная поездка в Россию — М.-Л., 1930. — 320 с.
  40. ↑ 1 2 3 4 5 Очевидцы о 9 января 1905 г. в Петербурге // Исторический архив. — М.: 1955. — № 1. — С. 73—90.
  41. ↑ 1 2 Прохоров А. 9-е января 1905 года. (Воспоминания) // 9 января : Сборник под ред. А. А. Шилова. — М.-Л.: 1925. — С. 110—112.
  42. ↑ 1 2 3 4 5 Доклад комиссии присяжных поверенных 16 января 1905 г. по поводу событий в Петербурге 9—21 января 1905 г. // Красная летопись. — Л.: 1922. — № 1. — С. 137—160.
  43. ↑ 1 2 Первая русская революция в Петербурге 1905 г. / Под ред. Ц. С. Зеликсон-Бобровской — Л.-М.: Госиздат, 1925. — Т. 1. — 170 с.
  44. ↑ Кудря А. Валентин Серов — Молодая гвардия, 2008. — 448 с.
  45. ↑ 1 2 3 4 Брюккель Б. Из воспоминаний о 9-м января // Петроградская правда. — Пг.: 1920. — № от 22 января.
  46. ↑ 1 2 Пискарёв А. К. Воспоминания рабочего о 9-м января 1905 г. // Красный Балтиец. — Пг.: 1921. — № 1. — С. 37—40.
  47. ↑ 1 2 Никольский Е. А. Записки о прошлом — М.: Русский путь, 2007. — С. 133-137. — 288 с.
  48. ↑ Гончаров В. Ф. Январские дни 1905 г. в Петербурге // Каторга и ссылка. — М.: 1932. — № 1. — С. 144—174.
  49. ↑ Мандельберг В. Е. Из пережитого — Давос: «За рубежом», 1910. — 145 с.
  50. ↑ Волошин М. А. Путник по вселенным — М.: Сов. Россия, 1990.
  51. ↑ // газета «Правительственный вестник». — СПб.: 1905. — В. 11(24) января. — № 7. — С. 1.
  52. ↑ — «Малая советская энциклопедия». — М.: АО «Советская энциклопедия», 1930. — Т. 2. — P. 776.
  53. ↑ / Б. М. Эльцин — «Политический словарь». — М. — Л., 1924 Т. 2.
  54. ↑ 1 2 3 С. Тютюкин, В. Шелохаев. Кровавое воскресенье // Альманах "Восток". — 2004. — В. N 12 (24).
  55. ↑ Сверчков Д. Ф. На заре революции — М.: Госиздат, 1921. — 312 с.
  56. ↑ 1 2 Зашихин А. Н. О числе жертв Кровавого воскресенья (по поводу цифры 4 600) // Вестник Поморского Университета. Серия: Гуманитарные и социальные науки. — 2008. — № 3. — С. 5-9. — ISSN 1728-7391.
  57. ↑ Аргун А. М. Жертвы 9/22 января 1905 г. // Красная летопись. — Л.: 1929. — № 6. — С. 15—24.
  58. ↑ 1 2 Ленин В. И. Число убитых и раненых // Вперёд. — 31 (18) января 1905 г.. — № 4.
  59. ↑ Пушкарева И. М. Рабочие - предприниматели - власть в 1905 г. // Материалы III Международной научной конференции (Кострома). — 2005.
  60. ↑ Norman Davies. Gods Playground: A History of Poland — Columbia University Press, 2005. — P. 273-278. — ISBN 0231128193.
  61. ↑ 1 2 Т. Шанин. Революция как момент истины. Россия 1905-1907 гг. - 1917-1922 гг. — М.: Весь Мир, 1997. — ISBN ISBN 5-7777-0039-X.
  62. ↑ Струве П. Б. Палач народа // Освобождение. — Париж: 1905. — № 64. — С. 1.
  63. ↑ Жорес Ж. Смерть царизма // Освобождение. — Париж: 1905. — № 64. — С. 1—2.
  64. ↑ ЦГАОР, ф.601.ОП.1, д.248. Дневник Николая Романова. запись от 9 января 1905 г
  65. ↑ «Правительственный Вѣстникъ». 12 (25) января 1905, № 8, стр. 1.
  66. ↑ Именной высочайшій указъ Правительствующему Сенату. // «Правительственный Вѣстникъ». 12 (25) января 1905, № 8, стр. 1.
  67. ↑ 1 2 Козьмин Б. П. С. В. Зубатов и его корреспонденты — М.-Л.: Госиздат, 1928. — 144 с.
  68. ↑ Цит. по: «Правительственный Вѣстникъ». 16 (29) января 1905, № 12, стр. 1 (курсив — по источнику).
  69. ↑ «Биржевыя Вѣдомости». 16 января 1905, № 8, стр. 1.
  70. ↑ 1 2 «Правительственный Вѣстникъ». 20 января (2 февраля) 1905, № 15, стр. 3.
  71. ↑ Цит. по: «Правительственный Вѣстникъ». 20 января (2 февраля) 1905, № 15, стр. 1.
  72. ↑ Л. Троцкий. Л. Троцкий. Наша первая революция — Москва-Ленинград, 1925.
  73. ↑ Ben B. Fischer. Okhrana: The Paris Operations of the Russian Imperial Police  (англ.). Central Intelligence Agency, Center for the Study of Intelligence (1997). Проверено 9 июля 2010.
  74. ↑ Витте С. Ю. Воспоминания. Царствование Николая II — Берлин: «Слово», 1922. — Т. 1. — 571 с.
  75. ↑ Спиридович А. И. Записки жандарма — Харьков: «Пролетарий», 1928. — 205 с.
  76. ↑ Врангель Н. Е. Воспоминания. От крепостного права до большевиков — М.: Новое литературное обозрение, 2003. — 512 с.
  77. ↑ Ольденбург С. С. Царствование Императора Николая II — М.: "Феникс", 1992. — С. 265—266.
  78. ↑ Симбирский Н. [Насакин Н. В.] Памяти 9-го января 1905 г. // Слово. — СПб.: 1906. — № 349 (9 января). — С. 1.
  79. ↑ Симбирский Н. [Насакин Н. В.] Правда о Гапоне и 9-м января — СПб.: «Электропечатня» Я. Кровицкого, 1906. — 226 с.
  80. ↑ Гапон Г. А. Письмо к царю Николаю II // Священника Георгия Гапона ко всему крестьянскому люду воззвание. — 1905. — С. 13.
  81. ↑ Освобождение. 1905. 7 (20) янв. № 63. С. 221
  82. ↑ Пайпс Р. Русская революция — М.: "Захаров", 2005. — С. 37-38.

[править] Литература

s: «Кровавое воскресенье» в Викитеке?
commons: «Кровавое воскресенье» на Викискладе?
Исторические документы
Воспоминания и свидетельства современников
  • Г. А. Гапон. История моей жизни = The Story of My Life — М.: «Книга», 1990. — 64 с.
  • А. Е. Карелин. Девятое января и Гапон. Воспоминания // Красная летопись. — Л.: 1922. — № 1. — С. 106—116.
  • И. И. Павлов. Из воспоминаний о «Рабочем Союзе» и священнике Гапоне // Минувшие годы. — СПб.: 1908. — № 3—4. — С. 21—57 (3), 79—107 (4).
  • Н. М. Варнашёв. От начала до конца с гапоновской организацией // Историко-революционный сборник. — Л.: 1924. — Т. 1. — С. 177—208.
  • М. Горький. Письмо Е. П. Пешковой 9 января 1905 г. // М. Горький. Полное собрание сочинений. Письма в 24 томах. — М.: «Наука», 1999. — Т. 5, Письма 1905—1906. — С. 8—10.
  • С. Ю. Витте. Воспоминания. Царствование Николая II — Берлин: «Слово», 1922. — Т. 2. — 571 с.
  • В. И. Гурко. Черты и силуэты прошлого — М.: «Новое литературное обозрение», 2000. — 810 с.
  • Е. А. Святополк-Мирская. Дневник кн. Е. А. Святополк-Мирской за 1904—1905 гг. // Исторические записки. — М.: 1965. — № 77. — С. 273—277.
  • А. Е. Карелин. Из воспоминаний участника гапоновской организации // 9 января : Сборник под ред. А. А. Шилова. — М.-Л.: 1925. — С. 26—32.
  • С. И. Сомов. Из истории социал-демократического движения в Петербурге в 1905 году (личные воспоминания) // Былое. — СПб.: 1907. — № 4. — С. 30—43.
  • Д. Д. Гиммер. 9-е января 1905 года в Спб. Воспоминания // Былое. — Л.: 1925. — № 1. — С. 3—14.
  • В. Е. Мандельберг. Из пережитого — Давос: «За рубежом», 1910. — 145 с.
  • В. Ф. Гончаров. Январские дни 1905 г. в Петербурге // Каторга и ссылка. — М.: 1932. — № 1. — С. 144—174.
  • В. В. Липшиц. Последний день веры в царя. (Воспоминания о 9 январе 1905 г.) // Пролетарская революция. — М.: 1924. — № 1. — С. 276—279.
  • П. Лебедев (Саратовский). Красное воскресенье. (Воспоминания о 9-м января) // Правда. — М.: 1923. — № от 21 января.
  • М. К. Лемке. 9 января 1905 г. (Листок дневника) // Красная летопись. — Л.: 1922. — С. 120—123.
  • Е. А. Никольский. Записки о прошлом — М.: «Русский путь», 2007. — 288 с.
  • М. А. Волошин. Кровавая неделя в Санкт-Петербурге // М. А. Волошин. Путник по вселенным. — М.: 1990. — С. 90—94.
  • 9 января 1905 года. Письма корреспондентов «Освобождения» // Всемирный вестник. — СПб.: 1905. — № 12. — С. 148—169.
Статьи, исследования и монографии

[править] Ссылки


Видео
п·о·р
Революция 1905—1907 годов в России
Основные события ✰ Русско-японская война и Портсмутский мир • ✰ Кровавое воскресенье • Восстание в Лодзи • Революция 1905—1907 годов в Польше • Манифест 17 октября • Декабрьское восстание в Москве • ✯ Третьеиюньский переворот • Избирательная система 1907 года
Дума, политические партии
и организации

Государственная Дума (I созыв, Выборгское воззвание, II созыв)

Либералы: Конституционно-демократическая партия, Союз 17 октября, Партия демократических реформ
Левые: ПСР, ПНС, РСДРП, ПСП, СДКПиЛ, Бунд, СЕРП
Правые: Союз русского народа, Союз Михаила Архангела
Местные беспорядки
и восстания		 Гурийская республика • Горловское восстание • Заглебьевская республика • Красноярская республика • Восстание в Лодзи • Люботинская республика • Марковская республика • Новороссийская республика • Островецкая республика • Славкувская республика • Сочинская республика • Старобуянская республика • Читинская республика • Шулявская республика • Лесные братья
Восстания в армии и на флоте Броненосец Потёмкин • Севастопольское восстание • Крейсер «Память Азова» • Свеаборгское восстание • Миноносец «Скорый»
Крупные ограбления Безданское ограбление • Тифлисская экспроприация
Другое Петербургский совет рабочих депутатов • Великий Вильнюсский сейм • Джон Графтон • Книга русской скорби • Положение усиленной (чрезвычайной) охраны • Лбовцы
Эта статья входит в число хороших статей
Источник — «http://ru.wikipedia.org/w/index.php?title=%D0%9A%D1%80%D0%BE%D0%B2%D0%B0%D0%B2%D0%BE%D0%B5_%D0%B2%D0%BE%D1%81%D0%BA%D1%80%D0%B5%D1%81%D0%B5%D0%BD%D1%8C%D0%B5_(1905)&oldid=41064336»
Личные инструменты
Пространства имён
Варианты
Действия
Навигация
Участие
Печать/экспорт
Инструменты
На других языках