Провокация "Кровавое Воскресение"

"Кровавое воскресение" 9 января 1905 года было спланированной провокацией и стало началом "первой русской революции", на разжигание которой, пользуясь русско-японской войной, мировая закулиса бросила огромные деньги. Организатор «мирного шествия» 9 января – бывший священник, запрещенный в служении, а затем и лишенный сана.

Организатор «мирного шествия» 9 января – бывший священник (запрещенный в служении, а затем и лишенный сана) Гапон был связан и с охранным отделением (якобы для удержания требований рабочих в законопослушном русле) и с социалистами-революционерами (через некоего Пинхаса Рутенберга), то есть играл двойную роль. Призвав рабочих на мирную демонстрацию к Зимнему дворцу с петицией к Государю Николаю II, провокаторы готовили совсем не мирное столкновение с пролитием крови. Рабочим объявили о Крестном ходе, который, действительно, начался с молебна о здравии Царской Семьи. Однако в текст петиции без ведома рабочих были внесены требования прекращения войны с Японией, созыва Учредительного собрания, отделения Церкви от государства и «клятвы Царя перед народом». Гапон заявил накануне на митинге: «Если... не пропустят, то мы силой прорвемся. Если войска будут в нас стрелять, мы будем обороняться. Часть войск перейдет на нашу сторону, и тогда мы устроим революцию. Устроим баррикады, разгромим оружейные магазины, разобьем тюрьму, займем телеграф и телефон. Эсеры обещали бомбы... и наша возьмет» (отчет о демонстрации в «Искре» № 86).

Действительно, в городе распространялись подстрекательские листовки, были повалены телефонные столбы и построены баррикады в нескольких местах, разгромлены две оружейных лавки и полицейский участок, предприняты попытки захватить тюрьму и телеграф. В ходе шествия были сделаны провокационные выстрелы в полицию из толпы.

Все это нужно учесть, чтобы понять страх тех, кто приказал стрелять в наседавшую толпу (по официальным полицейским сводкам, за 9 и 10 января погибло 96 человек и более 300 ранено, в том числе полицейские и военные; БСЭ дает ложную цифру из тогдашней революционной листовки: «более тысячи убитых и свыше двух тысяч раненых»). Еще до кровавых событий М. Горький выступил с речью на заседании Вольного Экономического общества, заявив: «Сегодня в России началась революция. Шаляпин дает на революцию 1000 рублей, Горький – 1500 рублей...». Однако план рухнул из-за того, что войска не перешли на сторону бунтовщиков. Кое-где и рабочие избивали агитаторов и устроителей баррикад с красными флагами: «Нам это ни к чему, это жиды воду мутят...».

Говоря о поспешном приказе испуганного начальства, приказавшего стрелять, следует также вспомнить, что атмосфера вокруг царского дворца была очень напряженной, ибо тремя днями ранее было совершено покушение на Государя. 6 января, во время крещенского водосвятия на Неве в Петропавловской крепости произвели салют, при котором одна из пушек выстрелила боевым зарядом в сторону Императора. Выстрел картечью пробил знамя Морского корпуса, поразил окна Зимнего дворца и тяжело ранил дежурившего жандармского пристава. Офицер, командовавший салютом, сразу же покончил с собой, поэтому причина выстрела осталась тайной. Сразу после этого Государь с семьей уехал в Царское Село, где находился до 11 января. Таким образом, Царь о происходящем в столице не знал, его не было в тот день в Петербурге, – однако вину за происшедшее революционеры и либералы приписали ему, несправедливо и неоправданно называя с тех пор «Николаем Кровавым».

Между тем Государь, получив известие о происшедшем, записал в тот день в дневнике, несколько нарушив свой обычный сухой стиль конспекта текущих событий: «Тяжелый день! В СПб произошли серьезные безпорядки вследствие желания рабочих дойти до Зимнего дворца. Войска должны были стрелять в разных местах города, было много убитых и раненых. Господи, как больно и тяжело!..».

Всем пострадавшим и семьям погибших по распоряжению Государя были выплачены пособия размером в полуторагодичный заработок квалифицированного рабочего. 19 января Царь принял депутацию рабочих от больших фабрик и заводов столицы, которые уже 14 января в обращении к митрополиту Петербургскому выразили полное раскаяние в происшедшем: «Лишь по своей темноте мы допустили, что некоторые чуждые нам лица выразили от нашего имени политические вожделения» и просили донести это покаяние до Государя.

Однако революционеры-провокаторы своего добились, теперь оставалось муссировать страсти. В ту же ночь, 9 января, Гапон опубликовал призыв к бунту, который, из-за пролитой крови и главным образом из-за подстрекательства большей части печати, во многих местах России вызвал волнения, длившиеся весь год. В октябре вся страна была парализована забастовкой, в декабре в Москве большевики попытались устроить вооруженное восстание, вызвавшее много жертв.

В послании от 14 января Св. Синод дал провокации 9 января следующую оценку: «Всего прискорбнее, что происшедшие безпорядки вызваны подкупами со стороны врагов России и всякого порядка общественного. Значительные средства присланы ими, дабы произвести у нас междоусобицу, дабы отвлеченьем рабочих от труда помешать своевременной посылке на Дальний Восток морских и сухопутных сил, затруднить снабжение действующей армии и тем навлечь на Россию неисчислимые бедствия...».

Имя провокатора «Попа Гапона», который храбро подставил народ под пули и бежал при первых же выстрелах, стало нарицательным, а судьба его была незавидна. Сразу после провокации он скрылся за границу, но к осени вернулся в Россию с покаянием и, обеляя себя, стал печатно разоблачать революционеров. 28 марта 1906 г. он был по решению ЦК партии эсеров казнен все тем же Рутенбергом в поселке Озерки. «Мавр сделал свое дело...» – и был убран для сокрытия следов провокации. Как сообщает еврейский источник, Рутенберг после этого «прошел в Италии в 1915 г. обряд возвращения в иудаизм с полагающимся ему бичеванием, сблизился с Жаботинским, затем с Вейцманом и Бен-Гурионом, участвовал в попытке организации Еврейского легиона... В 1922 г. навсегда переселился в Палестину».

Календарь «Святая Русь»