Cвященник Николай Солодов.
НЕОБЫЧНЫЕ ВОИНЫ: ПРЕДУПРЕЖДЕНЫ, НО НЕ ВООРУЖЕНЫ.Быть святым — значит приблизиться к Богу. Святость одна, но дороги, к ней ведущие, различны. Поэтому среди святых мы и находим такое разнообразие. Преподобные, святители, мученики, праведные, пророки, апостолы, блаженные, благоверные цари и князья… Борис и Глеб принадлежат к особому чину святых — их почитают как страстотерпцев.
Страстотерпец — дословно «претерпевший страдания» — означает не совсем то же, что «мученик». Мученик — значит свидетель истинности христианской веры, пострадавший за веру и не отрекшийся от Христа под страхом мучительной смерти. Страстотерпец же — это тот, кто пострадал, но не за веру Христову, а по каким-то другим причинам. Как страстотерпца почитают последнего русского императора Николая II — вовсе не за религиозные убеждения расстрелянного большевиками. Страстотерпцами были и первые русские святые Борис и Глеб, погибшие в усобице после смерти их отца — князя Владимира, крестителя Руси.
При чем же тут святость? Междоусобица, гражданская война, политический расчет… Первое впечатление от летописных повествований только усиливает сомнение. Борис и Глеб пали жертвами честолюбивых планов старшего брата Святополка, после смерти отца (1015) устранявшего возможных претендентов на власть. До крещения князь Владимир вел разгульную жизнь, имел много жен и наложниц. Дети от разных жен не были дружны, а положение Святополка, старшего сына, формального наследника и, значит, великого князя Киевского, было и вовсе неустойчивым. Владимир не любил его и сыном признавал не вполне: родившая Святополка гречанка была уже беременной, когда досталась князю «в качестве трофея» от убитого им брата Ярополка. Таков был Владимир Красно Солнышко до крещения. Таковы были феодальные порядки на Руси.
Со смертью князя Владимира снова наступает темная полоса: вероломство, измены, жестокости. Борис заколот присланными Святополком боярами и варягами, Глеба зарезал принужденный к этому его же собственный повар, убит и еще один брат — Святослав. После тяжелой борьбы власть в Киеве захватывает Ярослав, также сын Владимира, позднее прозванный Мудрым. Бессмысленная и беспощадная усобная грызня…
Неужели новая вера так ничего и не изменила? Неужели обращение Владимира, даже отменившего на время смертную казнь, было лишь временным эпизодом, личным делом князя, не повлиявшим на жизнь государства? Да, люди остались людьми, война войной и смерть смертью. Но центр тяжести сместился — появился новый смысл, новое направление осмысления действительности. Святые страстотерпцы были первыми вестниками обновления.
И Борис, и Глеб были предупреждены, что на них готовится покушение, но они сознательно не стали сопротивляться, даже не пытались спастись бегством. Они вышли из игры, отвергнув основное правило — зуб за зуб, глаз за глаз. Это был самый сильный ответ. И действовали они вовсе не из отчаяния или апатии. Князья любили жизнь, радовались своей молодости (к моменту гибели им не было и тридцати), ужасались и боялись смерти, до последней минуты стремились избежать ее — но все же предпочли последовать примеру Иисуса Христа. Ведь и Господь был в силах избежать крестной смерти. Мог просто пройти между людей и скрыться, как делал это прежде, мог выйти из-под стражи, и оковы не помешали бы Ему, как не помешали выйти из тюрьмы апостолу Петру. Но Он не сделал этого. Не стал Он защищаться и земными средствами: остановил поднявшего меч Петра, не стал апеллировать к закону. Спаситель молчал перед Иродом, ничего не ответил и Понтию Пилату, добровольно отправляясь на страдания.
Так же поступили Борис и Глеб. Борис находился во главе значительного войска, когда получил весть о смерти отца, но предпочел не пользоваться военной силой и, распустив бойцов, ожидал вестей от старшего брата Святополка — как от законного наследника отцовской власти. Мудрый Ярослав предупреждал Глеба об опасности, советовал не ехать в Киев. Но и Глеб не захотел принимать в расчет политические соображения и также встретил убийц без оружия.
Подвиг кроткой жертвенности братьев произвел большое впечатление на недавних язычников славян — о феноменальной популярности страстотерпцев свидетельствует обилие сохранившихся списков жизнеописаний и особенно веско — канонизация: Борис и Глеб были первыми признанными святыми Русской Церкви. Но урок, который извлекал народ из истории их страдальчества, приводимой в житиях подробно и прочувственно, с описанием предсмертного томления князей-братьев, которые «слезами разливашеся», выглядит на первый взгляд неожиданно. Борис и Глеб почитались как покровители русского войска, помощники на поле брани. «Слабые», ничего не сделавшие для собственной защиты, они остались в народной памяти как святые воины, предводители православного воинства. Этим подчеркиваются очень важные черты облика страстотерпцев. Во-первых, их патриотизм — они не искали своей, удельной выгоды, а мыслили более широко, масштабами страны, всерьез подчиняясь праву старшего — на нем зиждилась вся феодальная государственность. И во-вторых, «безоружная воинственность» — не в силе Бог, а в правде. Настоящая победа досталась не Святополку, прозванному Окаянным, а Борису и Глебу, которые рассчитывали не на свои силы, а на праведность и правду.
Эти же принципы раскрылись, но уже более полно и более ярко в деятельности Александра Невского. Накануне Невской битвы, когда князь Александр принимал непростое решение выходить против превосходящих сил противника, один из его соратников видел ночью, как по Неве плыла лодка, а в ней — святые Борис и Глеб. И Борис произнес: «Брат Глеб, вели грести, да поможем сроднику своему князю Александру».
www.pravmir.ru