(2)
описание (слов ~ 87)
.
Скрыть![[personal profile]](http://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Экстаз святой Терезы
Oct. 4th, 2012 05:11 pm
"Экстаз святой Терезы" Лоренцо Бернини - мрамор, Санта-Мария-делла-Виттория, Рим
Часто Христос мне говорит: Отныне Я — твой и ты — Моя. Эти
"Экстаз святой Терезы" Лоренцо Бернини - мрамор, Санта-Мария-делла-Виттория, Рим
Часто Христос мне говорит: Отныне Я — твой и ты — Моя. Эти
Вчера разговаривал в Москве с одним врачом и он сказал мне буквально следующее: по всем социологическим опросам в любой стране число душевно больных людей составляет 5%, а также число глубоко религиозных людей тоже составляет 5%. Так вот, вопрос в чём: "совпадают ли 5% душевно-больных с глубоко религиозными?".
Думаю, - отвечал я - что, конечно, нет. Хотя, если быть честным, я довольно часто встречал душевно-больных людей, которые пытались излечить свою болезнь "впаданием в религию", чтением постоянных молитв, заучиванием наизусть псалтыря и.т.д. Таких людей можно встретить почти у каждого монастыря. Победить болезнь мало кому удавалось, но некоторые смогли приобрести навык самоконтроля, позволяющий им контролировать своё внутреннее состояние. Встречались мне и другие моменты, когда с виду нормальный человек от вхождения в глубокую религиозность сходил с ума. Например, в N-ском монастыре постригли молодого схимника и отправили его на месяц в затвор читать псалтырь. Через две недели его пришлось выводить из затвора, потому что сознание его помрачилось. После того, как три дня схимник в себя так и не сумел прийти, игумен вызвал дурбригаду для заключения его в психиатрическую лечебницу - тоже своеобразный затвор, только с купирующими мозговое возбуждение нейролептиками. Поэтому нельзя сказать, что глубокая религиозность и психические заболевания никак не пересекаются. Но святые отцы говорят, что вхождение в глубокую религиозность должно быть правильным и под присмотром опытных аскетов, а иначе человек вместо просветления попадает в прелесть - то самое нездоровое маниакальное состояние, о котором говорил этот врач.
Дугин о брадолюбии (кто не носит бороду - тот невменяемая сволочь какая-то!)
Из истории сабжа.
В Древней Иудее борода считалась главным украшением мужчин, подстригать ее было запрещено законом. В Танахе запрещено стричь бороду. Обритая борода считается потерей чести (2 Цар.10:4-6, 1 Пар.19:4-6 и др.). А с распространением каббализма братобритие практически стало синонимом отлучения от еврейского народа. Правда, можно вытравливать волосы при помощи неких химических средств, чем некоторые религиозные евреи пользуются. То есть запрет у евреев касается не ношения-не ношения бороды, а, собственно, самого бритья. Египтяне сами брились. Будучи взятым из заключения, Иосифу пришлось побриться перед тем как появиться в присутствии царя (Бытие 44:14). Фараоны и вельможи брились каждый день, но при этом сами носили фальшивую бороду, показывающие их особый статус в обществе. Они подвязывали ее с помощью лент, концы которых за ушами завязывались на узел. Длина бороды зависела от общественного положения. Даже царицы носили накладные бороды своих умерших мужей.
Ну а в Древнем Риме – приемнике древнеэллинской цивилизации борода уже считалось признаком варварства. Недаром, само слово «варвар» произошло от слова борода. Римские юноши начинали бриться по достижению совершеннолетия – двадцати лет. Вельможи отмечали собственное совершеннолетие как праздник. Например, волосы с подбородка Нерона были тщательно собраны и убраны в золотой шар для хранения в храме Юпитера Капитолийского, символизируя дар земного божества - небесному. Римский император Гай Цезарь Калигула носил бороду по форме напоминавшую бороду бога Юпитера, вплетая в нее тончайшие золотые нити.
С принятием христианства и разделением империи на две части – восточную и западную, ношение бороды стали связывать с принадлежностью к католической или православной церкви.
Православные, ядро которых составили грекоговорящие иудеи рассеяния, так называемые эллины, признали необходимость соблюдать ветхозаветное предписание (Лев. 19:27) «Не стригите головы вашей кругом, и не порти края бороды твоей». Хотя голову выбривали кругом – под горшок, чтобы отличаться от иудеев. Гладко выбритое лицо считалось в те времена признаком католика или гомосексуалиста. Согласно толкованию Зонары на 96-е правило Шестого Вселенского Собора, людей, стригущих бороду стоит отлучать от церкви. Но в современном христианстве это правило исполняется только у русских старообрядцев, и то не во всех случаях. Пётр Первый силой сломил сопротивление русской старины.
У католиков братобритие прижилось, как и многие другие обычаи Рима. На Тулузском соборе епископы провозгласили принцип: Clericus nec com nutriatnec barbam (Клирик не должен позволять волосам и бороде расти свободно). Отсутствие растительности на лице трактовалось отсутствием тщеславие и суетных мыслей.
В исламе было принято клясться бородой пророка, который заповедал брить усы, но отращивать бороду, чтобы отличаться от зороастрийцев. Дёрнуть мусульманина за бороду считалось и считается тягчайшим оскорблением.
Но современность накладывает свой отпечаток. В настоящее время, эти запреты затрагивают всё меньше даже священнослужителей разных религий и конфессий. Вопрос ношения бороды стал вопросом моды, подражания или личного предпочтения. А вы носите бороду? Или нет, скажем так - вы бреетесь?Рэп-революция в Тунисе!
Jan. 26th, 2011 04:16 pm“Закон и конституция – только на бумаге“, “Половина населения живет под гнетом и в унижении”... “Президент, твой народ мертв”... “Президент, сегодня я говорю тебе от своего имени и от имени всего народа, народа, который все еще испытывает боль и в 2011 году. Люди еще умирают от голода! Люди хотят работать, хотят выживать, но никто не прислушивается к их голосу. Выйди на улицу! Народ сходит с ума, полицейские превращаются в монстров, они умеют лишь пользоваться своими дубинками. Но никто не хочет сказать нет!” - строчки из рэп-сочинений молодого тунисского хип-хоп исполнителя Хамады Бен-Амора.
Давно подозревал большой потенциал рэпа для революции. Речитатив, речёвки, пять шесть слоганов в одной песне, объединённые идеей. У нас чем-то подобным занимается творческое объединение "Засада" и группа 25 17. А также группа Грот, члены которой сняли с себя нательные кресты. Однако после декабрьских выступлений патриотический накал песен Засады стал сходить на нет. Видимо, им всё же удобнее зарабатывать деньги, чем грудью вставать на баррикады. Да и зачем всё это?
Максим Шевченко о сектах нового типа
Dec. 3rd, 2010 02:13 amВесьма интересный взгляд! Не могу сказать, что с чем-то несогласен. Единое содержание добра при множестве религиозных форм, которое заключается в служении людям, имеющее корни в крепком государственном сознании. Но возможно ли это? И какое это имеет отношение к индивидуальному спасению?
Слышал, что отец Ассаи - священник. Эту песню он посвятил отцу, и на этом видео исполнял её в последний раз. Яркий пример, того, как могут отнестись наши дети к чрезмерной опеке об их душах.
Третий день подряд мне снится зима,
Будто отец или брат меня оставили здесь, одного на века,
И эта жизнь песком приручила и нас, жить так,
Но мы придумали мир другой лишь для себя, лишь для себя.
Ночами, в поисках веры в небе, в открытое окно сочилось время тихо,
Они заберут и тебя, не ты ли мне желал зла?
Я привыкаю к боли немного, к непониманию,
К этим повадкам строгим, годы, как бусы, жемчуг темнеет, а взгляд уже не держит порчу,
Зализываю раны под звездами, знаешь, я стал сильнее, старше на жизнь,
Можешь гордиться мной, ведь я нашел людей способных заменить мне тебя,
Это ты был страхом, ты, был криком в ушах, но что-то все равно держало нас,
Клятвы, кухни, культы, квартиры, курим, купчино, ночью снег,
Старые, злые, любимые, помнить вас, ваши глаза и слезы,
Проклиная гимны и все истории страха, взяв на руки отца тридцатых,
Небо надо мной, ветер, бей меня и высуши мое тело,
Я видел сон, к нам придет оттепель, талой водой по венам,
Праздники жизни новые дни, а мы знаешь, жили, как могли,
Ты прав, годы летят быстрей птицы вольной, как камни с гор,
Узнал по хрипу, узнал тень, узнал по взгляду сквозь стены,
Узнал по кашлю, узнал шаги, звуки и запах домашней еды,
Не ты ли мне желал зла и закалял мое детство церковным холодом?
Отец я был добрым, добротой должной, словами лощеными,
Тяжело дышали птицы, после жизни снится, мне не нужно более,
Я видел казни, закаляя смертью глаза свои и в то же проклиная себя,
Обрекая на муки, мне нужно выпустить кровь, отец скорее,
Разорви мое сердце, как миф и навсегда уходи,
Больно все оставлять так, но только ты заставляешь плакать,
Смеяться - сын смейся, а мне уже тринадцать, слезы лейтесь.
Третий день подряд мне снится зима,
Будто отец или брат меня оставили здесь, одного на века,
И эта жизнь песком приручила и нас жить так,
Но мы придумали мир другой лишь для себя, лишь для себя.
Третий день подряд мне снится зима,
Будто отец или брат меня оставили здесь, одного на века.
И эта жизнь песком приручила и нас жить так,
Но мы придумали мир другой лишь для себя, лишь для себя: и вряд ли пустим вас.
Будто отец или брат меня оставили здесь, одного на века,
И эта жизнь песком приручила и нас, жить так,
Но мы придумали мир другой лишь для себя, лишь для себя.
Ночами, в поисках веры в небе, в открытое окно сочилось время тихо,
Они заберут и тебя, не ты ли мне желал зла?
Я привыкаю к боли немного, к непониманию,
К этим повадкам строгим, годы, как бусы, жемчуг темнеет, а взгляд уже не держит порчу,
Зализываю раны под звездами, знаешь, я стал сильнее, старше на жизнь,
Можешь гордиться мной, ведь я нашел людей способных заменить мне тебя,
Это ты был страхом, ты, был криком в ушах, но что-то все равно держало нас,
Клятвы, кухни, культы, квартиры, курим, купчино, ночью снег,
Старые, злые, любимые, помнить вас, ваши глаза и слезы,
Проклиная гимны и все истории страха, взяв на руки отца тридцатых,
Небо надо мной, ветер, бей меня и высуши мое тело,
Я видел сон, к нам придет оттепель, талой водой по венам,
Праздники жизни новые дни, а мы знаешь, жили, как могли,
Ты прав, годы летят быстрей птицы вольной, как камни с гор,
Узнал по хрипу, узнал тень, узнал по взгляду сквозь стены,
Узнал по кашлю, узнал шаги, звуки и запах домашней еды,
Не ты ли мне желал зла и закалял мое детство церковным холодом?
Отец я был добрым, добротой должной, словами лощеными,
Тяжело дышали птицы, после жизни снится, мне не нужно более,
Я видел казни, закаляя смертью глаза свои и в то же проклиная себя,
Обрекая на муки, мне нужно выпустить кровь, отец скорее,
Разорви мое сердце, как миф и навсегда уходи,
Больно все оставлять так, но только ты заставляешь плакать,
Смеяться - сын смейся, а мне уже тринадцать, слезы лейтесь.
Третий день подряд мне снится зима,
Будто отец или брат меня оставили здесь, одного на века,
И эта жизнь песком приручила и нас жить так,
Но мы придумали мир другой лишь для себя, лишь для себя.
Третий день подряд мне снится зима,
Будто отец или брат меня оставили здесь, одного на века.
И эта жизнь песком приручила и нас жить так,
Но мы придумали мир другой лишь для себя, лишь для себя: и вряд ли пустим вас.
