:::
:::
Ссылки для вставки ::: создать html
ID2_1664 :: Копия содержания
страницы:Франц Леопольд Нойман (23 мая 1900 – 2 сентября 1954) был Немецкий языкЕврейлевым политическим активным итрудовым адвокатом -Еврей, который стал политологом в изгнании и является самым известным для его теоретических исследований национал-социализма. Он учился в Германии и Соединенном Королевстве, и потратил последнюю фазу своей карьеры в Соединенных Штатах. Вместе с Эрнстом Френкелем и Арнольдом Бергстрэессером, Нойман, как полагают, среди основателей современной политологии в Федеративной Республике Германия.
Содержание |
Нойман родился в Kattowitz, Силезия. Поскольку студент Нойман поддержал немецкуюреволюцию в ноябре 1918 и присоединился к Социал-демократической партии (SPD). Нойман способствовал организации Социалистического Общества Студентов во Франкфурте на Майне, где в 1918 он встретил Лео Левентэла, будущего коллегу в Институте Социологических исследований в Нью-Йорке при Максе Хоркхаймере. В Breslau (современный Вроцлав в Польше), Лейпциг, Росток, и Франкфурт на Майне, Нойман изучил закон и заработал докторскую степень в 1923 с тезисом по методу в теории наказания. Его главная цель состояла в том, чтобы бросить вызов Социалистическому принятию Либерального индивидуализма в этой сфере, тактическая концессия, которую он считал несоответствующим новому повышению демократической власти. Он был активен с 1925 до 1927 как законный клерк и помощник Хьюго Синжеимера, передового реформистского теоретика трудового законадательства, который также нанял его как учителя в академии профсоюза, аффилированной суниверситетом Франкфурта. В течение Веймарских лет политическое обязательство Ноймана было к laborist крылу Социал-демократической партии. С 1928 до 1933 он работал в Берлине в сотрудничестве с Эрнстом Френкелем как поверенный, специализирующийся на трудовом законадательстве, представляя профсоюзы и издавая краткие сводки и статьи, и техническую книгу в этой инновационной области. В 1932-33 он стал ведущим поверенным для Социал-демократической партии и издал резюме, непосредственно подавленное нацистами, против подавления основной Социальной демократической газеты.
В недели после прихода к власти Национальными Социалистами, Нойман был предупрежден относительно его неизбежного ареста, и он сбежал в Англию. Там он учился при Гарольде Ласком в лондонской Школе Экономики, и с прежним Франкфуртским преподавателем социологии, Карлом Маннхеимом. Он зарабатывал вторую докторскую степень с исследованием взлета и падения исторической эпохи верховенства закона. По рекомендации Лаского Нойман был нанят Франкфуртским Институтом Социологических исследований (в изгнании в Колумбии после нескольких лет в Женеве и Париже) в 1936, первоначально как администратор и юрисконсульт, и позже как научный сотрудник, хотя он также никогда не устанавливался как Фридрих Поллок и Теодор Адорно. Он участвовал в дебатах Института о национал-социализме в нью-йоркских годах. Его известное исследование нацистского режима, однако, было написано без исследования процедур обзора Института. Нойман играл важную роль в помощи Институту обеспечить поддержку американского еврейского Комитетапо его известному исследованию антисемитизма.
Нойман достиг своей академической репутации среди американских ученых с публикациейБегемота: Структура и Практика национал-социализма в 1942. Тезис - то, что Национальное Социалистическое правление - функция продолжения борьбы среди групп власти, объединенных только их ненавистью к рабочему движению, и который Нацистская Германия следовательно испытывает недостаток в государстве в смысле современного политического формирования, ориентируемого, чтобы заказать и предсказуемость. В пределах этой структуры Нойман применял много марксистских инструментов анализа, чтобы характеризовать главный социальный компонент во внутренней борьбе. В то время как мнения отличались о его тезисах, его мастерство немецких источников и богатой эмпирической документации потянуло универсальные аплодисменты. Бегемот оказывал главное влияние на социолога К. Заводы Райта, которые утверждали, что Бегемот дал ему "инструменты, чтобы схватить и проанализировать всю полную структуру и как предупреждение того, что могло произойти в современной капиталистической демократии", как позже использовался в его исследовании Властвующей элиты в Соединенных Штатах. [1]
Это сделало Ноймана привлекательным среди партнеров Института в Колумбийском университете, их хозяина, и положило начало его успешной военной карьере в Вашингтоне, когда лидерство Института объявило себя неспособным сохранить его услуги. До первых месяцев 1943 Нойман служил частично занятым консультантом Комиссии по Экономической Войне, укомплектовывая обычные исследования торговых образцов. Нойман тогда стал заместителем начальника центральноевропейской Части Отделения Исследования и АнализаOSS, среди многочисленных младших американских преподавателей, seconded в Вашингтон для продолжительности. Положение также позволило ему размещать много своих партнеров Института, которые были, как себя, объявил избыточным основной группой вокруг Хоркхаймера.
Нойман, Герберт Маркюз и Отто Кирчхеимер работали над многочисленными проектами, включая анализ политических тенденций в Германии. Их "определенно назначили на идентификацию нацистских и антинацистских групп и людей; прежний должен был считаться ответственным в судебном решении военных преступлений, тогда являющемся договорным между этими четырьмя Великими державами, и последние должны были быть призваны к сотрудничеству в послевоенной реконструкции. Для его исходных материалов он догонял отчеты об официальной и военной разведке, обширные интервью OSS с беженцами, и специальными агентами OSS и контактами в занятой Европе; именно его обязанность оценить надежность каждого из пунктов разведки достигла его, и соберите их всех в последовательный анализ пунктов достоинства и недостатка в Рейхе." (Кац, 1980:116). В конце 1944 Нойман, Marcuse, и Kirchheimer были вовлечены в подготовку материалов для использования возможными оккупационными властями, включая Гида Денацификации. Большая часть этого усилия была предоставлена не важная приоритетами начинающейся политики холодной войны в конце войны. Нойман был отделен от Вашингтонского Обслуживания в течение почти года до сентября 1945, чтобы помочь главе OSS в подготовке к Судебному преследованию Военных преступлений. Как раз перед началом испытаний Нойман возвратился в Вашингтон, чтобы занять позицию на центральноевропейском Столе Госдепартамента.
В обслуживании Нюрнбергского Военного трибунала при главном обвинителе Джастисе Роберте Х. Джексон, Нойману задали работу с подготовкой анализа каждого из двадцати двух Нюрнбергских ответчиков, и различных нацистских организаций. С середины сентября 1945 Нойман R&A команда подготовила и контролировала материалы для ряда обвинительных актов с другими коллегами OSS, ответственными и за допрос и за анализ документа. Уильям Джозеф Донован первоначально направил Ноймана, чтобы исследовать религиозное преследование кроме против евреев под нацистским режимом. Анализ отчета "проблемы установления уголовной ответственности" способствовал обвиняющей стратегии. Взгляды должны были показать, что мерами, принятыми против христианских церквей, была неотъемлемая часть национал-социализма. Это также попыталось показать, что меры были преступными с точки зрения немецкого или международного права, завися, где данное действие было совершено. Отчет утверждал, что ключевые статьи Веймарской Конституции "формально никогда не аннулировались Национальным Социалистическим режимом, … оставили нетронутыми и все еще остаются теоретически в силе." Кроме того, "уважение к принципу религиозной свободы" продолжало повторяться в различных заявлениях официальной политики нацистского режима, и в различных "постановлениях Национального социалистического государства, особенно Конкордат от 20 июля 1933."
Материал по религиозному преследованию помещен в более широкий контекст того, как эти агентства передали преступления против человечества как неотъемлемую часть генерального плана нациста, его заговор, чтобы захватить и объединить идеологический контроль и тоталитарную власть в пределах Германии, уничтожая источники фактической и потенциальной оппозиции. Этот материал являлся частью доказательств, на которых эти агентства, как оценивалось, были преступными организациями. Группа Ноймана написала,
| “ | Нацистские заговорщики, продвигая верования и методы, несовместимые с христианским обучением, стремились ниспровергать влияние церквей по людям и в особенности по молодежи Германии. Они признали свою цель устранить христианские церкви в Германии и стремились заменить поэтому нацистскими учреждениями и нацистскими верованиями и преследовали программу преследования священников, духовенства и членов монашеских заказов, которых они считали настроенным против их целей и конфисковали церковную собственность. | ” |
Нойман также взял на себя ответственность за пересмотр первого резюме судебного преследования проекта детализация личной ответственности Германа Геринга, самого старшего ответчика. Нойман полагал, что немецких военных преступников нужно судить перед немецкими судами согласно Веймарскому закону как важная часть более широкого усилия денацификации.
Как другие разочарованные ветераны Веймара Социал-демократическая партия, Нойман надеялся на более радикальное, объединенное рабочее и Социалистическое движение в непосредственный послевоенный период, но он быстро принял представление, разделенное среди его партнеров старой партии в Берлине, что подобострастие коммунистов русским потребовало, чтобы Социал-демократическая партия преследовала независимый курс.
В 1948 Нойман стал преподавателем Политологии в Колумбийском университете, и помог установить Свободный университет Берлина. В Соединенных Штатах Нойман высоко ценился в Колумбийском университете, и он играл видную роль в попыткахФонда Рокфеллера, чтобы усилить политическую теорию как компонент политологии в американских университетах. Он опубликовал несколько оригинальных статей, проистекающих из его попыток развить демократического согласного теории с современными политическими и социальными изменениями. Хотя этот проект оставался незаконченным, он внес важные исследования понятия диктатуры, власти и свободы. Исследование современных диктатур, он спорил, показало опасности для демократии, являющейся результатом распространяющегося инцидента беспокойства современному обществу, и показало потребность, во-первых, приблизиться к проблеме власти с положительной точки зрения, он думал неявный в традиции Руссо (не либеральные страхи), и, во-вторых, чтобы признать, что свобода повлекла за собой рациональное знание социальных фактов и умственный смысл полномочия (что более старая моральная философия назвала 'активным достоинством'), так же как сфера защищенных, личных, социальных (коммуникации), и политический (статус activus) права. Как с Бегемотом сила аргумента Ноймана зависела так от богатства и реализма его политических диагнозов как на спорных тезисах, которые он выдвигал.
Нойман умер в автокатастрофе в Виспе, Швейцария, в 1954. Его вдова, Инге Вернер, вышла замуж за его самого близкого друга, Герберта Маркюза, в 1955. Старший сын Франца, Оша Томас Нойман, является видным поверенным гражданских правв Беркли, Калифорния. Михаэль Нойман, его младший сын, является спорным радикальным политическим философом, преподавателем философии в Трентском университете в Питерборо, Онтарио.
